Онлайн книга «Мой генерал»
— Почему виноват? — перепугался он. — Я не виноват! — Потому что вы меня раздражаете! — Я не нарочно! Тут он нагнулся — волосы были светлые, почти белые, сквозь них просвечивал широкий затылок, — сорвал какой-то лопух и стал совать Марине. — Да не надо мне, зачем он мне нужен!.. — Приложите к ноге, и все пройдет. — Да что прикладывать-то?! Лопух?! — Это не лопух, а подорожник, самое верное средство! Марине хотелось, чтобы он отвязался от нее вместе с «верным средством», но она понимала, что не отвяжется. Выхватила кожистый широкий лист и прижала прохладной стороной к коленке. — Его нужно лизнуть, — совершенно серьезно посоветовал Федор Тучков, — вы разве не знаете? — Нет, не знаю. — Вы что, в детстве не разбивали коленок?! В детстве у нее были шляпа — чуть поменьше нынешней, — белые гольфы с бантами, лакированные красные туфельки, зонтик с кружевцами и кукольная колясочка с пупсиком. Нет, она не разбивала коленок. Она даже не знала, как это бывает. — Дайте сюда! Федор Тучков выхватил у нее широкий лист, старательно полизал и пристроил ей на ногу. И рукой сверху придержал, чтобы прилип как следует. Марина вытаращила глаза. — У меня есть пластырь, — как ни в чем не бывало продолжил он, — я могу вам дать. Кожа немного содрана, лучше бы, конечно, заклеить. Тут он опять прихлопнул комара у себя на шее и опять внимательно изучил свою ладонь. Кошмар. На дорожке, совсем близко, вдруг захрустели камушки, посыпались как будто. Кто-то бежал — именно бежал, а не шел, и Марине показалось, что бежит не один человек. Зачем-то она пригнулась к коленям, хотя и напрасно — за сквозными кустиками все равно было не спрятаться. Да и прятаться незачем, глупость какая-то! Федор все сидел на корточках, почти уткнувшись носом в ее коленку, а тут повернулся и посмотрел. За кустами мелькало что-то, какие-то яркие цвета. Кажется, и вправду бежали двое. Еще секунду Марина не могла сообразить, кто там, а потом поняла — это Юля с Сережей, любители морковного и картофельного пюре, а также бега, а заодно, возможно, спортивной ходьбы и еще, должно быть, стрельбы из лука. Юля легко перелетела ветку, о которую постыдно споткнулась Марина, Сережа мужественно топал сзади. — Юльчик! — Да-а! — У меня шнурок развязался! Сережа присел на корточки прямо за злополучной веткой, и Юля подбежала, остановилась и стала пританцовывать, высоко вскидывая бедра — чтобы не тратить ни одной секунды драгоценного времени, отведенного «на спорт». Бедра были не так хороши, как у Вероники, но все же вполне достойны. Сережа завязал один шнурок, проверил узел на втором и поднялся — Юля в это время уже перешла к наклонам. — Надо оттащить, — сам себе сказал Сережа и взялся за ветку, — мешает! — Умница ты мой, — пропыхтела Юля. Сережа отволок ветку с дорожки — в другую сторону, не в ту, где сидели на бревне за жидкими кустиками Марина и Федор Тучков. — Бежим! Тут одни комары! — Да, — вдруг тихо сказала Юля и перестала делать свои наклоны, — я не ожидала, что его так быстро найдут. Не должны были. Марина замерла. Федор Тучков, кажется, тоже замер. — Не должны были, — согласился Сережа. — Только все равно уже нашли. Бежим, Юлька! Затрещали ветки, захрустели камушки, затопали кроссовки, замелькали яркие спортивные костюмы. Почему-то Федор с Мариной сидели, пригнувшись и не шевелясь, пока все не смолкло и не пропало из глаз. Когда смолкло и пропало, Марина решительно скинула со своей раненой коленки руку Федора Тучкова, по неизвестной причине остававшуюся там все это время. — О чем это они говорили? — спросил Федор и почесал шею. — Как вы думаете? — Не знаю. — Марина была совершенно уверена, что говорили они про труп. — Может, про утопленника? — предположил проницательный Федор. — А? — Не знаю. Марина решительно поднялась, отряхнула штанину, сделала шаг и немного постояла, как бы приноравливая ногу к новому положению. Будет теперь долго болеть. Тогда, на лыжах, она сильно ее разбила, и теперь «к погоде» или просто так, когда вздумается, коленка начинала «чудить» — ныть, подворачиваться, «выбиваться», как говорил врач. А тут Марина на нее повалилась, да еще всем весом, да еще на асфальт! Нет, надо было на заимку ехать! — Если про труп, значит, они знали, что он там… лежит? — предположил Федор Федорович еще более проницательно. — Почему она сказала, что… не думала, что его найдут так скоро? — Понятия не имею. Держа ногу прямо, как полковник Чесней в кино про тетушку из Бразилии, она вернулась на дорожку и заковыляла по ней вверх, к санаторному корпусу. — Позвольте предложить вам руку. — Спасибо, не нужно. Я прекрасно справляюсь сама. Ей хотелось дойти побыстрее. После подслушанного разговора все вокруг стало казаться зловещим. Васнецовский лес — диким и темным. Далекий пруд за темными деревьями дышал могильным холодом, и даже то, что никого не было в этот час на дорожке, почему-то показалось подозрительным. Тут еще Марина вспомнила про ту самую деталь, о которой не стала говорить надоедливой Веронике, и в позвоночнике похолодело. Вот тебе и несостоявшееся «приключение»! Дорожка вырулила из лесного полумрака на желтый и теплый солнечный пригорок, деревья расступились и как-то подвинулись, и оказалось, что до санаторных дверей рукой подать, и вообще здесь все близко, и зря она так… перепугалась зловещего леса и непонятных слов. Мало ли о чем они говорили! О чем угодно они могли говорить! — Не нравится мне все это, — вдруг сказал за ее спиной Федор Тучков, — странно все это… Киношность Федоровых замечаний опять повергла Марину в раздражение. Она моментально забыла, что только что и сама думала, что «это странно» и ей «не нравится». |