Онлайн книга «Черные крылья Бога»
|
Такие дела… …Судя по тому, что ночью на нас никто не напал, мы все-таки ушли достаточно далеко. Я объявил дневку. Нужно было привести в порядок живых и похоронить мертвых. Так что весь день мы чистились, скреблись, перевязывали раны и рыли могилу для ребят. Одну на всех. Их было слишком много. Гурам со своими парнями натаскали камней и сложили маленькую пирамидку. Простите нас, мужики. Мы, живые, всегда виноваты перед мертвыми. Такова природа самой жизни. Я нарвал диких зеленых яблок и положил сверху. Мне почему-то казалось, что Бань Го должен был любить зеленые яблоки. И ребятам хуже не будет. Уже не будет. Точно. Не знаю… Вечером снова выпили водки. Помянули. Это уже, сука, стало входить в систему. Говорить не хотелось, поэтому разошлись спать… …К вечеру следующего дня мы встретили казачий разъезд. Они просто стояли и смотрели. Стройные лошадки, не чета злобным уродцам атамана Голубя, перебирали тонкими мускулистыми ногами, качали точеными мордами, встряхивали спутанными гривами, всхрапывали. Наверное, им было страшно. А может, и нет. Хозяева их, по крайней мере, нас точно не боялись. Я дал команду в дужку шлемофона. По общей. Колонна встала. Веточка доложился, что чуть дальше – еще один разъезд, потом – блокпост и сама станица. В станицу разведчики не пошли, разумно решив, что это, наверное, невежливо. Нам с этими ребятами дружить надо. Что, разумеется, не помешает его, Веточкиным, снайперам взять всех троих с перерывом в полсекунды. Так что можешь идти, капитан. Договариваться. Ежели что, ситуация под контролем. Я сказал Веточке спасибо. Он, по-моему, даже поперхнулся, бедный. Так-то. Меньше выеживаться надо. Капитан уже в порядке. А то в следующий раз благодарность вынесу. В приказе. От лица, так сказать, командования… …Ох, как мы набрались в тот вечер доброй кубанской горилки с добрым старым казачьим атаманом Мелешко. Вот уж точно: гора с горой не сходится, а человек с человеком… Это он для них, для казачков, может быть, – атаман, а для меня – как был, так и остался полковником. Дядей Мишей. Батей моим армейским. Медведем чертовым, в Крымскую утиравшим мне, совсем еще зеленому летехе, мальчишеские сопли и учившим, как всеми считалось тогда, никчемного московского новобранца солдатскому уму-разуму. Самое интересное, он и внешне почти что не переменился. Даже не постарел: седой, красномордый, бровастый. Хитрющий. Улыбается, сволочь… А я его, признаться, похоронил. И он меня. Еще в ту войну… Ан нет, покурим еще кубанского казачьего самосаду! Сходим в баньку! Может, ради этого и стоит жить. Исключительно для того, чтобы встречать в самых неожиданных местах считавшихся мертвыми друзей. И пить с ними водку. Я взахлеб рассказывал ему про наш наркотический трип через эти чудовищные Дикие земли, про их страшные чудеса и не менее страшное население. Он отводил глаза – видно, знал. И ничего не мог поделать. Силенок пока что было маловато. Дядя Миша этого не любил. В общем, поговорили. От души. Всласть… …Проснулся я оттого, что в глаза настойчиво лез солнечный луч из-за задернутой занавески. Щекотался, зараза. Похмелья почти что не было. Или я просто до сих пор не протрезвел со вчерашнего? Я встал. Распахнул занавески, открыл окно. Внутрь ворвался поток холодного утреннего ветра. Деревянные половицы приятно холодили босые ноги. Ай, хорошо! Воля… Не торопясь, оделся в чистое. Натянул сапоги и вышел во двор. Там, раздетый по пояс, бывший полковник, а ныне атаман Мелешко принимал водные процедуры. То есть, кряхтел и матерился, пока два молодых казачка поливали его большое, густо поросшее седым волосом тело ледяной водой из близлежащего колодца. Дядя Миша, в очередной раз послав кого-то, мне, к счастью, неведомого, в Бога и в душу мать, выпрямился и не глядя в мою сторону буркнул: – Рассол в сенях… И начал растираться домотканым холщовым полотенцем. Чувствовалось, что вчерашняя пьянка далась ему малость дороже, чем вашему покорному слуге. Возраст, все-таки, что вы хотите. Я расхохотался и уселся на крепенькую дубовую скамью: – Дядь Миш, я у тебя этой горилки с собой возьму, ладно? На память. Первый раз в жизни тебя перепить сумел… Мелешко привычно и смешно сморщился. – Угу, – кривится, – перепить. А кто ж тебя, бугая здорового, вчера в светлицу на себе волок? Эх, молодежь… Вот так-то, капитан. Кое для кого ты все еще щенок зеленый. – А вы долго еще сидели? – А как же, – качает лобастой головой. – Корн этот, хоть, похоже, и еврей, но мужик здоровый. Слышал я, кстати, про него. Волчара. Еще из ранешних времен, таких уже больше не делают. И этот, черный, как его… Гурам. Покрепче тебя-то будут. Эх, мельчает порода… Я в очередной раз с уважением подумал о Вожаке. Пить с дядей Мишей Мелешко на равных – это, я вам доложу, уметь надо. Даже под такую закуску. Он вытерся насухо, коротко скомандовал: – Раздевайся. Обливаться холодной водой мне, врать не буду, отчаянно не хотелось. Но я скинул сорочку и покорно снес пытку. В некоторых мелочах с дядей Мишей лучше не спорить. Если изнасилование неизбежно, как говорят, – постарайтесь расслабится и получить максимум удовольствия от процесса… |