Онлайн книга «Лес великого страха»
|
Устарела ваша песня, Ни на йотуна тут нет, Правды, точности и чести, Вот такой мой вам ответ! Голос у мандречена оказался мощный. Карине вспомнилась старинная легенда о городе, стены которого великий скальд древности Анатос разрушил своим пением. Светлана от неожиданности споткнулась. Ведьма вцепилась в плечо одного из эльфов, сидевших за столиком, мимо которого они проходили. Эльф, рубаха которого под натиском ведьм сползла с плеча, обернулся и встретился взглядом со Светланой. Он был красив, той особой, изящной красотой, что свойственна Детям Старшей Расы. Увидев целительницу, эльф улыбнулся и похорошел до степени, мужчине просто непозволительной. – Я счастлив, госпожа ведьма, – сказал он и совершенно естественным жестом положил руку на бедро Светлане. – Вина? Карина отодрала от него хихикающую подругу и потащила дальше. Мандречен и эльф продолжали: Есть девчонок – очень сложно Спорить можно абы как. Но скажу вам, бабы точно – На вкус лучше чем кизяк! Ох знал немало я здоровых, зеленых, серых и с моста, троллей болтливых, злобных… Что нападают лишь с хвоста! [16] За спинами ведьм загудело, загрохотали опрокидываемые стулья. Карина обернулась и ударила «звездчаткой» с левой руки – коротко, быстро, сильно. Тролли повалились на пол с деревянным звуком. В спину ведьме повеяло холодом. Мертвенным, иссушающим холодом нудайдолского лютеня [17] , неожиданным и невозможным здесь и сейчас, в конце жаркого лихолесского серпеня. – В музыкальной игре победили Шэд и Андерет, – раздался за спинами подруг очень мягкий и нежный голос. – Так решила я, Морана. Кожа Карины, неизвестно почему, покрылась мелкими пупырышками, словно от ледяной воды, и так же внезапно это наваждение прошло. – Шэд, – прошептала Светлана. – Шэд… – Господа тролли, в таверне Магнуса всегда играют по правилам, – продолжал тот же голос. – Громко – это не значит хорошо, исполнение и идея песни тоже очень важны. А если вам не нравятся правила, что же… Железный Лес очень велик, там есть где разгуляться. Карина хорошо знала буйный нрав троллей, но каменная тишина, в которой они вернулись за свой стол, почему-то ее не удивила. Эльфы и гномы из противоположного конца залы сдержанно похлопали. Ведьмы двинулись к стойке. – Дай-ка я тебя поцелую, Шэд, – произнесла светловолосая эльфка, когда Карина и Светлана приблизились. Именно она оказалась владелицей чудесного голоса, утихомирившего троллей – и, как с изумлением поняла ведьма, хозяйкой таверны. Светлана, которой пришли в голову похожие мысли, пробурчала себе под нос: – А гоблин-то – хват… Какую эльфочку себе оторвал! – Мне кажется, она не эльфка, – тихо сказала Карина. Шэд изменился в лице и хрипло спросил: – Может, не надо, Морана? – Надо, – ласково отвечала та. – Ты мне еще за три банки «Пороха с перчинкой» должен, соловушка моя. Это ты другим можешь простить, кому был должен, но не мне. Шэд наклонился. Карина увидела светлый локон Мораны – длинный, волнистый, капризно выбившийся из прически. Высокую скулу и аккуратное ухо. Глаз, насмешливо уставившийся на ведьму поверх плеча Шэда. Сначала Карина подумала, что глаза у хозяйки таверны серые, как осенняя тоска. Потом – зеленые, светящиеся, как море ночью. Затем – ярко-синие, как собственные глаза ведьмы, как васильки… Глаз Мораны становился все ярче, становясь цвета раскаленного железа, и на него уже было больно, невыносимо смотреть – но и оторвать взгляд нельзя было… Шэд прохрипел что-то нечленораздельное и повалился лицом на стойку. – Говорила я тебе – не мешай водку с портвейном, а ты все – «коктейль, коктейль», – сказала Морана беззлобно. Но и не капли сочувствия не слышалось в ее голосе. – Я понимаю, у вас – своя мораль, – задумчиво произнесла гномица. – Да, – согласилась хозяйка таверны. – У нас своя мораль, Хэлл. Если это можно вообще назвать моралью. – Но любая мораль не на пустом месте, Морана, верно ведь? – возразила Хэлл. – Мораль, по-моему, это один из алгоритмов приближения к счастью. Счастью, а не успешности в конкретном обществе. – Мораль и счастье – это вообще из разных систем координат, по-моему, – заметил эльф, певший вместе с Шэдом. Андерет, вспомнила мандреченка. – Назови мне хоть одну моральную систему, где быть счастливым – это правильно. Это то, что одобряется обществом, то, к чему нужно стремиться. – Хозяйка, извините, что вмешиваюсь в беседу, – произнесла Карина так вежливо, как только могла. – Но вот нам, двадцати пяти вашим новым постояльцам для счастья вполне хватило бы ужина. А если еще и баньку истопить – это было бы уже верхом всех наших мечтаний. Кто-то хлопнул ведьму по плечу так, что Карина вздрогнула. Это оказался уже пришедший в себя Шэд. – Наш человек, – одобрительно произнес певец. – Если хочешь, Морана, я могу стопить баню… – Хочу, – отвечала хозяйка таверны. – Магнусу сейчас не до этого. Да и ты управишься не в пример быстрей. Шэд молча поднялся и вышел из зала. Светлана проводила его долгим взглядом. – А я почему-то всегда считал, что мораль – категория сугубо общественная, – продолжал эльф. – И с личным счастием связанная весьма условно. И придумана как раз для комфортного выживания того самого общества. Другое дело, что за соблюдение морали тебе что-то обещают… потом… может быть… – Это так, Андерет, – согласилась Хэлл. – Но тот, кто не конфликтует с обществом, более счастлив, чем изгой. Конформизм – это почти счастье. – Номера на втором этаже свободны почти все, занимайте любые, – обратилась к ведьмам Морана. – Сейчас там открыто, проветривается, за ключами подойдете потом… Ужинать что будем? – Что-нибудь такое… домашнее, – сообщила Карина. – Знаете, как уже в походе надоел этот вечный эльфийский хлеб… Она вздрогнула и покосилась на Андерета. Но эльф не слушал ведьму. Он говорил, задумчиво поглаживая Хэлл по руке: – Наверно. Только я бы не позиционировал это как счастье, понимаешь? – эльф улыбнулся. – Скорее – стабильность и некоторая уверенность в завтрашнем дне. Ну да ладно. Пойду помогу Шэду… Андерет допил вино в стоявшем перед ним бокале и вышел из-за стойки. – Свиные ножки, тушеные с капустой, подпадают под ваше определение домашнего? – спросила хозяйка таверны. – С пивком-то? Холодец? Гороховый супчик? Что-нибудь вас устроит? – Нас устроит все вышеперечисленное, сразу, – сказала Карина решительно. – Только я хочу сказать, у нас десять человек свинины не едят… |