Онлайн книга «Затаенная страсть»
Помощь! Нужно звать на помощь! Шарлотта осторожно положила голову княгини на горячую землю и вскочила. Неизвестно, когда вернется экипаж! Должен же найтись хоть кто-то, кто доставит бездыханную женщину к доктору! Она побежала по бульвару в направлении порта. Навстречу неслись белые кони в алой сбруе, запряженные в модное ландо. Шарлотта облегченно всхлипнула и метнулась к экипажу: – Остановитесь! Пожалуйста, остановитесь! Седок испуганно выругался, прежде чем отдать приказ кучеру. Тот натянул поводья. – О, слава Богу! Кони фыркали и били копытами. Шарлотта обессиленно схватилась за ручку дверцы. Высокий мужчина схватил ее за плечи: – Какого черта… И опять лицо графа Кароли оказалось всего в нескольких дюймах от ее лица! – Княгиня! – выдохнула Шарлотта. – Она упала… В нескольких десятках шагов на земле поблескивал черный шелк. – В экипаж, – сухо бросил Шандор. – Живо, Альфонс! Кучеру не пришлось повторять дважды. Он пустил лошадей галопом, и уже через пару минут Шандор стоял на коленях перед неподвижной женщиной. – Нужно доставить ее к доктору! – воскликнула Шарлотта со слезами на глазах. Шандор молча подхватил на руки сухонькое тело и направился к ландо. – К доктору Десли! – велел он. – Поскорее! Шарлотта обмякла на обтянутом алой кожей сиденье, чувствуя себя во власти кошмара. Голова княгини билась о плечо Кароли. Ландо промчалось по вымощенным брусчаткой улицам, между домами из желтого камня, балконы которых были увиты бугенвиллеями, а стены почти скрывались за кустами жасмина. Медная табличка украшала дом лорда Десли. Альфонс постучал в дверь. – Ради Господа Бога, Альфонс, входи без стука! – сухо скомандовал Шандор, грозно хмурясь. Альфонс вихрем ворвался в дом. Навстречу поспешила горничная, которую кучер просто оттолкнул в сторону. Из кабинета вышел почтенный господин в очках и при виде Шандора с женщиной на руках широко распахнул двери комнаты. Шандор уложил княгиню на кожаную кушетку. Шарлотта осталась на пороге, боясь помешать, и, крепко прижав руки к груди, тихо молилась. Доктор пощупал пульс княгини, приподнял веко, тяжело вздохнул. Не спеша приложил к ее груди стетоскоп и припал ухом к трубке. И только потом покачал головой. Страх захлестнул Шарлотту. – Что это? Сердечный приступ? Удар? Она выздоровеет, правда? – Мадемуазель, дама мертва. Шарлотта, не веря своим ушам, перевела взгляд на Шандора и снова обернулась к безжизненному телу княгини. – Нет! – вырвалось у нее. – Этого не может быть! – Бренди для мадемуазель! – крикнул доктор. Шандор шагнул к ней, но она ничего не замечала. Взгляд ее был прикован к неестественно спокойному лицу княгини Яковлевой. – Нет! Это ошибка! Она пошатнулась и почувствовала, как сильная рука поддержала ее. – Княгиня… ваша светлость… Унизанная кольцами рука, которую сжала Шарлотта, была неподвижна и уже холодела. Девушка бросилась на колени, прижала к щеке руку покойницы и зарыдала. Бренди было принесено и отвергнуто. Откуда-то издалека доносился голос доктора, спросившего Шандора, была пи умершая ее матерью. Кто-то вложил ей в пальцы большой носовой платок. Сильные руки легко подняли ее с пола. – Шарлотта, поймите, больше вы ничего не сумеете для нее сделать, – сочувственно объяснял Шандор. – Я любила ее, – беспомощно пробормотала Шарлотта, изнемогая от боли. Он обнял ее за плечи. – Знаю. И княгиня тоже знала. А это самое главное. Ее голова была прижата к жабо его сорочки, и Шарлотта, как ни странно, была готова хоть всю жизнь простоять рядом с ним и плакать так, как не плакала со дня смерти родителей. Его сила словно окружала и защищала ее. Руки стали убежищем, которого ей не хотелось покидать. Она слышала ровное биение его сердца и сознавала, что он обнимает ее с удивительной нежностью. Шарлотта прильнула к нему, благодарная за утешение. Он осторожно повел ее из кабинета. Дверь захлопнулась. Мертвая княгиня осталась внутри. Мария, которую успел привезти кучер Шандора, с лицом белее полотна стояла в передней. – О, мадемуазель! – вскричала она. Шарлотта вырвалась из объятий Шандора и схватила протянутые руки горничной. Она почти не запомнила обратной поездки на виллу. Сегодня ушел человек, дороже которого для нее не было о целом мире. Больше не будет язвительных нотаций, бесконечной доброты и смеха. Она снова осталась одна на всем свете. Без единого пенни, в городе, где нет места нищим. Где почти невозможно найти приличную должность. Всего несколько часов назад ей предложили единственную возможность заработать деньги, которую может найти в Монте-Карло девушка без родных. Она отказалась тогда и отказалась бы сейчас. Что бы ни случилось, она не продаст свою честь. Не станет кокоткой. Вернется в Англию, найдет место в порядочном доме. Мысль об этом свинцовой тяжестью легла на сердце. Англия так далека от солнечной страны, от общества, к которому она привыкла в Монте-Карло. Прощай, ослепительный, великолепный мир! Больше не будет вечеров в роскошном Мавританском зале, не будет напряженных минут, когда за столами выигрывались и проигрывались целые состояния. Шарлотта с тяжелым вздохом встала. Билет до Англии стоит денег. Сюда она приехала за счет княгини. Та и ее гардероб оплатила. Жалованье не на что было тратить, и Шарлотта держала деньги в сейфе княгини. Теперь Шарлотте даже не к кому обратиться с просьбой отдать причитающееся ей жалованье. Голова внезапно разболелась. Что станется с телом княгини? Где она будет похоронена? И кем? На темную террасу вышла Мария: – Граф Кароли хочет поговорить с вами, мадемуазель. Шарлотта хотела войти в комнату, но он уже шагал к ней. В лунном свете его волосы отливали синевой. При виде его сурового лица и четко очерченных губ ей почему-то стало легче. – Я послал извещение о смерти ее светлости князю Виктору и в лондонские, парижские и петербургские газеты. – Спасибо. Шарлотта смотрела на него печальными беззащитными глазами, и ему вдруг стало ее жалко. – Я также распорядился привезти тело княгини на виллу. Она много раз выражала желание быть похороненной в Монте-Карло, и, полагаю, князь Виктор исполнит последнюю волю матери. Поэтому я уже договорился с ритуальной конторой. – Да. Спасибо. Ей так много хотелось сказать, но душили слезы. – Вам нужно отдохнуть, – резко сказал он. В темноте не было видно его сочувственного взгляда. |