Онлайн книга «Илиада»
|
Предали б скоро огню и свершили б над ним погребенье. Вы помогать Ахиллесу губителю, боги, хотите. Нет справедливости в сердце его, и в груди его разум Очень негибок. Со львом он свирепостью сходен, который, Силе великой своей поддаваясь и храброму духу, Чтоб добыть себе пищу, на смертных стада нападает. Так Ахиллес погубил в себе жалость, и стыд потерял он (Стыд, приносящий так много вреда человеку и пользы). Часто случается: смертный и более близких теряет, — Сына цветущего или единоутробного брата; Плачет о нем и скорбит, но потом свою скорбь прекращает. Смертных богини судьбы одарили выносливым духом. Этот же, Гектора, богу подобного, жизни лишивши, Труп его вяжет к коням и волочит его вкруг могилы Милого друга. Ни славы, ни пользы он тем не добудет. Как бы ему не воздали мы, будь он хоть доблестен духом! Прах бесчувственный, в злобе своей Ахиллес оскверняет!» В гневе сказала ему белорукая Гера богиня: «Слово твое, сребролукий, быть может, и правильно было б, Если б вы сами равно Ахиллеса и Гектора чтили. Но Приамид — человек, и женские груди сосал он. Сын же Пелеев — рожденье богини. Сама воспитала Я и вскормила Фетиду, ее отдала за Пелея, — Мужа, которого боги всем сердцем своим полюбили. Все вы, бессмертные, были на свадьбе; и сам ты с формингой В пире участвовал, друг нечестивцев, всегда вероломный!» Гере супруге ответил Зевес, собирающий тучи: «Гера! На вечных богов сердита совсем ты напрасно! Почесть не будет обоим одна. Но все же и Гектор Был наиболе приятен бессмертным средь жителей Трои, Также и мне. Всегда о дарах, мне приятных, он помнил, И никогда мой алтарь не лишался ни жертвенных пиршеств, Ни возлияний, ни дыма, что нам от людей подобает. Но похищенье оставим: возможности нет у нас тайно От Ахиллеса похитить умершего; денно и нощно Мать у Пелида сидит, заботой его окружая. Но если б ближе ко мне позвал из богов кто Фетиду, Слово разумное я ей скажу, чтоб Пелид быстроногий Принял дары от Приама и выдал бы Гектора тело». Вихря быстрей устремилась Ирида крылатая с вестью. Посередине меж Самом и круто утесистом Имбром Бросилась в черные волны. И море под ней застонало. В бездну она погрузилась, подобная гирьке свинцовой, К рогу степного гола прикрепленной, которая книзу Тянет крючок и готовит погибель прожорливым рыбам. В полой пещере застала Фетиду. Морские богини Тесной толпою ее окружали. Она в середине Слезы лила о судьбе безупречного сына, который Должен был далеко от отчизны погибнуть под Троей. Близко представ, быстроногая так ей сказала Ирида: «Встань, Фетида! Зовет тебя Зевс, неизменный в решеньях!» Сереброногая ей отвечала богиня Фетида: «Что мне прикажет великий тот бог? Пред собраньем бессмертных Стыдно явиться мне: горе безмерное духом владеет. Все же иду, чтобы слово его не осталось напрасным». Так ей ответив, богиня богинь покрывалом оделась Черным, чернее какого нигде не нашлось бы одежды. Быстро отправилась в путь. Подобная ветру Ирида Шла впереди. И морская волна расступалась пред ними. Выйдя на берег морской, устремились на небо богини. Там сидящим нашли широкогремящего Зевса, Вкруг же него — всех прочих блаженных богов вечносущих. Села Фетида близ Зевса отца: уступила Афина. Гера же ей золотую прекрасную чашу вручила С словом привета. Фетида, ее осушив, возвратила. Начал тогда говорить ей родитель бессмертных и смертных: «С духом печальным пришла на Олимп ты, богиня Фетида! Скорбь неутешную носишь ты в сердце, я сам это знаю. Все ж и при этом скажу, для чего сюда тебя звал я. Девять уж дней средь богов вызывают жестокую ссору Гектор убитый и грозный Пелид, городов разрушитель. Зоркого аргоубийцу склоняют они, чтоб похитил Тело, но я эту славу доставить хочу Ахиллесу, Чтоб и впредь сохранить мне твое уваженье и дружбу. В стан отправляйся скорей и сыну приказ передай мой: Боги, скажи, на него негодуют, всех больше бессмертных Гневаюсь сам я, что, сердцем безумствуя, Гектора тело Близ кораблей изогнутых он держит и выдать не хочет. Если меня он боится, пусть Гектора тотчас отпустит. Я же Ириду пошлю к Приаму с возвышенным сердцем, Чтобы к ахейским пошел кораблям он и выкупил сына, Дав Ахиллесу подарки, какими он был бы доволен». Так он сказал. Не была непослушна Зевесу богиня. Ринулась быстро на землю с высоких вершин олимпийских, В ставку сына пришла своего. В ней Пелида застала, Тяжко стенавшего. Тут же товарищи милые сына Возле него хлопотали и спешно готовили завтрак. Ими заколотый крупный баран там лежал густорунный. Близко владычица-мать возле сына скорбящего села, Гладила тихо рукой, называла, и так говорила: «Сын дорогой мой! Зачем до сих пор ты, скорбя и тоскуя, Сердце терзаешь себе? Не думаешь ты ни о пище, Ни о постели. Ужель не приятно в любви сочетаться С женщиной? Жить у меня ведь недолго ты будешь. Стоит уж Смерть с могучей судьбою совсем от тебя недалеко. Слушай меня поскорее. К тебе от Кронида я с вестью. Боги, велит он сказать, на тебя негодуют; всех больше Сердится сам он, что, сердцем безумствуя, Гектора тело Близ кораблей изогнутых ты держишь и выдать не хочешь. Выдай немедленно, сын мой, и выкуп принять согласися». Матери милой в ответ сказал Ахиллес быстроногий: «Так пусть и будет! Кто выкуп доставит, тот тело получит, Если решительно этого требует Зевс олимпиец». Так Фетида и сын внутри корабельного стана Много слов окрыленных один говорили другому. Зевс между тем отправлял Ириду в священную Трою: «Мчись поскорее, Ирида! Оставив жилища Олимпа, В Трою спустись и Приаму царю передай повеленье, Чтобы к ахейским пошел кораблям он и выкупил сына, Дав Ахиллесу подарки, какими он был бы доволен. Только один пусть идет, чтоб никто с ним не шел из троянцев! Может лишь вестника взять, постарее который, чтоб правил |