Онлайн книга «Корабль призраков»
|
– Мы ведь друзья, правда? – упрямо прошептала Карпик. – Конечно, друзья… Пойдем. Я отведу тебя к отцу. – Я не хочу. – Ты неважно выглядишь. А если к тому же будешь температурить, то никаких тюленей не будет и в помине. – Можно, я пойду с тобой? К тебе? – Ты же знаешь, что ко мне нельзя. Я не думаю, что Вадик был бы счастлив ви??еть наглую маленькую девочку в пять часов утра. – Ты же сказала, что вы не спите вместе. Или ты соврала? – Карпик испытующе посмотрела на меня. – Мы не должны обманывать друг друга. – Господи, какая разница!.. Я сказала – нет, Карпик. Я отведу тебя к папе. – Папы нет. – Вот как? – Во всяком случае, когда я проснулась, его не было. Он, наверное, торчит в бильярдной. – В пять утра? – До сих пор я даже не знала, что Сокольников – любитель покатать шары. – А это имеет какое-то значение? Ты ведь тоже не спишь в пять часов утра. – Я-то как раз собираюсь спать. И тебе советую. – Ладно, идем, – сдалась Карпик. …Каюта Карпика и ее отца находилась ближе к корме по левому борту. А каюта старпома Митько – ближе к носу по правому. Когда мы с девочкой вошли в коридор, я схитрила. – Прогуляемся? Сделаем круг? – спросила я, вложив в голос всю беспечность, на которую только была способна. – Хочешь посмотреть на каюту старпома? С Карпиком такие штучки не проходят, пора уяснить это себе, Ева. – Да, – нехотя призналась я. – Идем. Мы с Карпиком завернули за угол. И тотчас же наткнулись на приоткрытую дверь душевой, расположенной в торце машинного отделения. В плохо освещенном узком проеме мелькали какие-то тени, слышалась возня и приглушенный смех. Карпик приложила палец к губам, подкралась к двери, широко ее распахнула. Интересно, кто-нибудь спит на этом корабле сегодня ночью или нет?.. В предбаннике яростно целовались порочный гей Муха и шоколадный король Андрэ, молодой муж швейцарки Аники. – Извините, – тоненьким противным голоском сказала Карпик, но даже не подумала прикрыть дверь. На Андрея было жалко смотреть. Он отпрянул от Мухи, как от прокаженного, лицо исказила гримаса запоздалого отчаяния. Я была поражена не меньше Андрея: мир опять переворачивается с ног на голову, старпомы оказываются шантажистами, респектабельные господа – серийными убийцами, а верные мужья… – Извините нас. – Я покраснела так, как будто бы это меня застали за чем-то непристойным. – Я… – начал было оправдываться Андрей, но потом только махнул рукой. В его глазах выступили слезы. – Ле манифиг! – Карпик вспомнила любимое выражение Аники и издевательски улыбнулась, а лицо Андрея сморщилось еще больше. Я сильно дернула маленькую провокаторшу за руку, но она даже не обратила на это внимания. Муха тоже не выглядел смущенным, ничего другого от такой идейной проститутки и ожидать не приходится. Только теперь я поняла, как упрощенная, фривольная кличка идет ему: он увяз в несчастном Андрее, как муха в патоке, и теперь довольно потирал лапки. – Вам нужен душ? – галантно спросил Муха. – Нет-нет, продолжайте, мы не будем вам мешать, – ответила Карпик. – Извините, ради бога, – еще раз глупо повторила я и захлопнула дверь. Это дурацкое происшествие так расстроило меня, что я прошла мимо каюты старпома и даже не вспомнила о ней. Зато Карпик не забывала ничего. – Эй! – позвала она, когда мы уже миновали каюту Митько – Ты забыла, что мы хотели… – Ничего я не забыла. Как-нибудь потом… – Ты расстроилась, Ева? – Если хочешь – да… – А, по-моему, это ужасно смешно. – Нет ничего смешного в том, чтобы ставить людей в неловкое положение. Я ненавижу это делать. Теперь он себя возненавидит. И нас заодно. – Муха? Что ты, с Мухи как с гуся вода. Он даже был рад, что его увидели, может быть, он специально не закрыл дверь, чтобы его увидели. – Ты говоришь глупости, Карпик! – Я не умею говорить глупости. Я всегда говорю только умности, рассудительности и юмористичности. А Мухе даже понравилось, что мы их застукали. – При чем здесь Муха? Я говорила об Андрее. Бедная Аника… – Отчего же бедная? – У Карпика был свой, достаточно циничный для тринадцатилетней девочки, взгляд на происшедшее. – Не Аника, а просто какая-то Аника-воин. Сама виновата, если муж на сторону бегает. – Господи, кто тебя такому научил, Карпик? На какой коммунальной кухне ты это услышала? – А что такое коммунальная кухня? – озадачилась Карпик. Я вздохнула: – В любом случае, то, что ты сейчас сказала, – это очень плохо. Это недостойно. – А, по-моему, это просто ле манифиг. – Карпик рассмеялась. – Теперь мы можем шантажировать его, если захотим. Попросим семь процентов акций его фабрики и будем трескать шоколад с изюмом и лесными орехами. Тебе нравится шоколад с лесными орехами? А мне еще нравится белый шоколад. Что с тобой, Ева? Что со мной?.. Со мной что-то не в порядке, девочка. Последние сутки на “Эскалибуре” состоят из целого ада намеков, случайных совпадений, самых незначительных фраз, которые тут же становятся пророческими. Бедняга старпом собирался шантажировать, и ему сломали шейные позвонки… Карпик собиралась искать убийцу, а теперь собирается шантажировать… Слово “шантаж” поселилось на корабле и бродит по воздуховодам от носа до кормы… Почему именно девочка произнесла его, чей голос в ней говорил? Да и я сама… Я сама собиралась искать одну татуировку, а увидела другую, очень похожую. Если так будет продолжаться и дальше… – Со мной все в порядке. – Я присела на корточки перед Карликом и сильно сжала ее плечи. – Но ты должна пообещать мне одну вещь. – Я обещаю. – Ты даже не спрашиваешь какую. – Зачем спрашивать? Ты просишь – я обещаю, как же иначе? Как же иначе, конечно же, Карпик только так может доказать свою безоглядную преданность. Мы же друзья. – Обещай мне, что ты никому не расскажешь о том, что только что увидела. – Хорошо. Только… Есть еще Муха. – Но это не должно идти от тебя. Хорошо? – Конечно, Ева. Можешь не беспокоиться. * * * …Каюта Сокольниковых была открыта. Довольно неосмотрительно, если учесть тряпки от кутюр и карманные денежки папы Сокольникова и его строптивой дочери. |