Онлайн книга «Прорвать Блокаду! Адские Высоты»
|
– На войне стреляют, знаешь ли… – это Степка прожевал кусок хлеба с салом. – Не… Ну, так это понятно. Зачем толпой на пулеметы-то бегать? – Можно подумать, немцы так не делали. Или англичане с американцами. Леха, скажи! И я говорю: – Потери американцев в Первую мировую войну только убитыми – двести тысяч человек. За два месяца. Сто тысяч в месяц. Потери России за три года убитыми – девятьсот тысяч. Двадцать пять тысяч в месяц. Ну ладно, это Первая мировая. Во Второй мировой при высадке на Сицилии янкесы сами себя разбомбили, а потом едва не сбежали, когда их три дивизии немцы одной контратаковали. – Зато они жизни солдат спасали! – Зато наши солдаты спасали жизни своих детей. Спор вечен. Вечен и бесконечен. Солдат, поймавший пулеметную очередь, – жертва бестолкового командира или герой, приблизивший Победу на несколько секунд? Кто из нас прав – я или мой оппонент? Да никто. Солдат – прав. Жаль, я никогда не узнаю – что думал он перед боем, чем жил, как чувствовал? Жить – можно. И нужно. Но если нужно – бывает такое – то надо и умереть. Чтобы другие – жили. А иногда надо и замолчать. Перекуриваем обед. И снова вперед. Змей и Юди – подымать блиндаж. Васька насвистел им трубу от печки. На помощь им отправляем пэтэушников. А мы дальше – цепочкой по полю. Вернее, змейкой. Со стороны забавно, наверное, смотримся. Бегает мужик со странной хренью в руках. Время от времени хрень гулко гудит. Толпа других мужиков отарой бродит за ним. Если отара услышит гудок – ускоряется и бежит с лопатками наперевес. Кто первый – тот копает. Маньяки… А погода тем временем внезапно улучшается. Тучи ровным строем уходят на восток. И за этим строем ползут – высоко – перистые штабные облака. Впрочем, иногда и кучевые подносчики боеприпасов тоже ползут за фронтом. Низко, кажется, можно щупом достать. Сыро. Ветрено. Солнечно. Я улыбаюсь солнышку, скидывая мокрый капюшон. – Леха! Тут! – Васька крестит миноискателем землю. Буденный пристраивается рядом. У меня ржавая саперная лопатка в земле. У Буденного – подсумок. Пустой. Кожа хорошая. Отдадим Зайцу – пусть шьет чего-нибудь. А костей опять нет… Вдруг я слышу за спиной резкий хлопок и машинально падаю мордой в мокрую землю. Потом оборачиваюсь – Артем сидит с побелевшими глазами и матерится. Оказывается, он со всей дури втопил «фискарем» – это лопата такая – в землю, а в ней лежал взрыватель от «эфочки». Взрыватель взял и хлопнул. Работа у него такая – хлопать. – Аж лопату подкинуло! – а потом долгая матерная тирада. Забористая такая русская молитва. Я протягиваю фляжку – адреналин погасить. Артем хлебает лекарство как воду. Потом вытирает вспотевший лоб дрожащей рукой. – Третий раз уже, бляха муха! Артем – спасатель. Работает в МЧС. Вроде привыкнуть должен, скажете? Не… К этому не привыкается. – Идем? – Идем… И мы шагаем дальше… У каждого свои враги на Вахте. У кого-то взрыватели, у меня вот снаряды. – Хорошо, что не шар ампулометный, – говорит Степан. – Было дело, у нас пацан щупом пробил его. Еле отскочить успел. – Бахнуло? – Пыхнуло. Волосы опалило. И хорошо, что не попало на него. Хрен потушишь эту смесь. – Из чего ее делали-то? Степка рассказывает. Я не запоминаю. Не хочу знать эту херню. Случаев таких – много. Но Бог бережет дураков. Дураков, но не идиотов. Если ты будешь подкидывать взрыватель от противотанковой гранаты и долбать по нему лопаткой – рано или поздно ангел подправит осколок в нужную сторону, дабы спасти остатки мозга посредством черепно-мозговой травмы. Хотя одному мудаку каким-то образом в задницу осколок прилетел. Ангел-хранитель явно ругался, спасая своего идиота. Осколок-то горячий – все пальцы обжег. Потом, наверное, крыльями устал махать на ожоги. Или вот бутылка как-то хлопнула с зажигательной смесью. Тоже тогда парень отскочить успел, только капля на ладонь попала. Мы его втроем держали, когда он руку сунул в зеленую воду болотной воронки. Один хрен – не помогло. Пока капля ладонь не прожгла насквозь – не потухла. Идем мимо раскопа на блиндаже. – Дед! На тебе подарок! – Юди протягивает бутылку. Накаркали. Вот и он. Тот самый коктейль того самого Молотова. И главное, почему Молотова? Какое отношение к сему химическому продукту нарком иностранных дел имел? А вот вошел же в историю таким странным образом… И вот куда его девать? В лагерь – нельзя. Тут оставлять – нельзя. Уничтожать – нельзя. – А вона саперы шляются. Им и отдадим, – Еж махнул лопатой в сторону дороги. Пока мы тут ползали – нарисовалась группа разминирования МЧС. Кой черт их принесло? Рояли, блин, из кустов. Посылаем, было, молодого к ним с подарком. И тут же останавливаем его. Молодого пошлешь – а он или бутылку разобьет по дороге, или его саперы повяжут. Тем более вместе с ними могут быть и менты. А тут – напоминаю – другой район. Мгинский. Разрешения нет… И слово «нашел» – не прокатит. Идем мы с Ежом. Но только делаем пару шагов, как «уазик» едет к нам. Отлично. – Плесни-ка на пару пальцев… – Еж достает складной стаканчик. Я – фляжку. – На пару – вдоль или поперек? – вспоминаю я бородатую шутку. Никто не смеется. И не отвечает. Хлопнули по граммульке… И ведь никто не пьянеет, что удивительно. Кроме пэтэушников. Те пиво допили и снова послали своего гонца в магазин. Тот им притащил две полторашки какого-то жуткого ядовитого коктейля. По-моему, он еще хуже молотовского. Тот хоть просто горит. А этот еще и пахнет рвотой. – Здорово, мужики! Чьих будете? – Из «уазика» высовывается какой-то луноликий мужик в форменном комбезе МЧС. – Кировские мы, а чо? – вятское «чо» «чотко» идентифицирует нас как не местных. Однако стереотипы мышления срабатывают – кировские тут означает «Из Кировска», а не с Вятки. – Аааа… Есть чего увезти? – интересуется сапер. – Нна! – внезапно вытягивает руку Еж. Бутылку он прятал за спиной. И теперь, сделав выпад как д'Артаньян, выпучил глаза, пытаясь напугать водилу. – О! – сапер непроизвольно откидывается на сиденье. – А больше ничего нет? – Семь-шесть. Вооон около той ямки! – вступаю я, показывая направление щупом. – Пузырь бери, давай! Бесплатно. Пока добрые! – настаивает Еж. – Да ну ее… Разбейте где-нибудь, – доносится голос из машины. Там их трое, оказывается. Я сразу и не разглядел. |