Книга Охота за невестой, страница 42 – Джейн Фэйзер

Пруденс объяснила сестре ситуацию.

– Черт возьми! – воскликнула Констанс. – И он выступит? Да?

– Выступит, – ответила Пруденс, пожав плечами. – Верность другу для него святое.

– А нам придется разбить эту верность в пух и прах, – констатировала старшая сестра.

С минуту они молчали, потом Пруденс сказала с тяжким вздохом:

– Что же, пойдем искать улики. Я просила Дженкинса растопить камин в библиотеке. – Она подошла к секретеру и выдвинула один из маленьких ящиков. – У меня есть ключ от сейфа.

– Каким образом он оказался у тебя?

– Несколько месяцев назад Дженкинс сделал для меня дубликат. Я не могу контролировать финансы, если не знаю, сколько тратит отец. Все его счета хранятся в сейфе, и теперь я заранее знаю, сколько придется по ним платить. Таким образом я слежу, чтобы в банке было достаточно денег для покрытия счетов или по крайней мере не было перерасхода.

Констанс положила руку на плечо сестры.

– Пру, почему ты не сказала нам?

– Это мое дело. Зачем обременять вас неприятной информацией? Я не в восторге оттого, что приходится совать нос в личные дела отца и шпионить за ним, но другого выхода нет – все, что касается финансов, он от меня скрывает.

– Пру, дорогая, ты не должна нести это бремя одна, – сказала Честити. – Расскажи ты нам об этом, мы поддержали бы тебя. И пожалуйста, не терзайся чувством вины.

– Это выше моих сил. А теперь давайте покопаемся в его бумагах и окончательно погрязнем во лжи и обмане.

Она шагнула к двери.

– Ну, как прошел вечер, Пру? – спросила Констанс, когда они вошли в библиотеку. – Наш адвокат, похоже, взялся за дело всерьез?

Пруденс закрыла за ними дверь и после минутного колебания заперла на ключ.

– Он очень агрессивно задает вопросы, но я уверена, что он прав в своих прогнозах относительно враждебной стороны: я должна приготовиться к неприятным сюрпризам и быть во всеоружии. – На мгновение она остановилась у двери и прислонилась к ней. – Он предполагает, что наши противники обратятся в частное детективное агентство, чтобы установить наши личности.

Сестры разом повернулись к ней, округлив глаза.

– Детективное агентство? – переспросила Честити. Пруденс кивнула.

– Думаю, это неизбежно.

– И с чего они начнут? – спросила Констанс. – О, конечно же, с «Леди Мейфэра».

– Да, – согласилась Пруденс. – Я как раз подумала об этом. Они будут рыскать везде, особенно в местах оптовой продажи нашей газеты и на складах. Конечно, там никто нас не знает. За деньгами мы приходим, прикрыв лицо густой вуалью. – Она покачала головой: – И все-таки меня это беспокоит. Может быть, в понедельник пойти ко всем, кто имеет с нами дело. – Хелен Миллинерс, Роберту с Пиккадилли и некоторым другим – хотя бы для того, чтобы узнать, не интересовался ли кто-нибудь нами.

– Непременно обойдем все наши торговые точки, – сказала Констанс.

– Чтобы хоть немного успокоиться. Помоги мне со Стаббсом.

Пруденс подошла к дальней стене и попыталась сдвинуть с места картину Джорджа Стаббса с изображением скаковой лошади. Констанс придерживала ее с одной стороны, пока Пруденс открывала вмонтированный в стену сейф, вынимала его содержимое и передавала Честити.

– Там столько бумаг... Уверена, что большинство из них устарело.

Она добралась до самой глубины сейфа и извлекла оттуда последние листочки бумаги, потом закрыла дверцу. Констанс вернула картину в изначальное положение.

Честити положила кипу бумаг на письменный стол в нише у окна, выходившего в дальнюю часть сада, обнесенного стеной.

– Не просмотришь ли эти бумаги, Пру, пока Кон и я пороемся в ящиках письменного стола?

– Да. Надо просмотреть все юридически оформленные бумаги, похожие на соглашение или контракт. Любой клочок бумаги с названием юридической фирмы.

– Джаггерс, Толкинхорн и Чеффенбрасс, – сказала Констанс, сидевшая за письменным столом. Она уже открыла верхний ящик.

– Ты перепутала всех авторов, – укорила ее Пруденс, собирая бумаги, извлеченные из сейфа, и направляясь к дивану у камина, чтобы там просмотреть их.

– Чеффенбрасс из Троллопа, а не из Диккенса.

– Знаю, – ответила Констанс. – Просто вместе они звучат впечатляюще. – Она вынула папку из ящика письменного стола. – Когда ты снова встретишься с нашим адвокатом?

– Завтра, – ответила Пруденс, перелистывая бумаги. – Причем в такую рань. Желательно на этот раз представить ему нечто конкретное.

– Не понимаю, почему бы ему не назначить тебе встречу в своей конторе? – сказала Честити, опустившись на колени перед шкафом, стоявшим рядом с письменным столом. – Если он хочет подготовить тебя к выступлению в качестве свидетеля, то почему собирается приехать за тобой в авто и лично?

– Понятия не имею, – отозвалась Пруденс. – Этот человек – загадка для меня.

– Дело, видимо, в том, что завтра воскресенье, – сказала Констанс. – Возможно, по праздникам он не работает. Его контора закрыта, как и суды. – Она подняла глаза, заметив, что Пруденс ее не слушает. – В чем дело? Нашла что-нибудь?

– Не знаю, – в раздумье ответила Пруденс. – Тут записка с подписью Беркли. Даты на ней нет. – Пруденс оглядела ее со всех сторон, перевернула. – Там есть слова «наша договоренность». – Она нахмурилась. – «В соответствии с нашей договоренностью, заключенной на прошлой неделе, вам будет представлен план выплат, которые следует сделать для того, чтобы использовать благоприятную ситуацию на рынке. Принципалы сообщили мне, что начальные ставки возрастут в следующем месяце, а это нам невыгодно».

– Там не говорится, что это за договоренность?

– Нет, Чес. Ничего конкретного. Но похоже, что он просит денег. Как жаль, что там нет даты.

– Дай-ка посмотреть! – Констанс присоединилась к сестре, и Пруденс передала ей бумагу. – Похоже, она давняя, – решила Констанс и указала пальцем на коричневые разводы внизу листка. – Смотри, как выцвели чернила!

– Да и сама бумага пожелтела, – заметила Честити, заглядывая через плечо сестры.

– Из нас получатся замечательные детективы, – сказала Пруденс. – Итак, предположим, что это записка трехлетней давности, то есть примерно того времени, когда отец сделал вложения в Транссахарскую железнодорожную компанию. И мы говорим о ставках и сроках выплат...

– Но здесь нет на это никаких указаний, – возразила Констанс.

– Может быть, договоренность была только устной, – предположила Честити. – Если Беркли задумал жульническую махинацию, возможно, он не хотел оставлять никаких документов.

– Отец вряд ли согласился бы на такие огромные капиталовложения, не обеспеченные никакими документальными подтверждениями, – промолвила Констанс.