Книга Нежданное наследство, страница 21 – Марион Леннокс

— Не следует, — согласилась Сьюзи, стоя на коленях у прикроватного столика Ангуса, вокруг валялись бумаги. Локоны беспорядочно падали Сьюзи на лицо, придавая ей невероятно юный вид. — Послушай, — тихо произнесла она, и Хеймиш, отвлекшись от укладывания одежды, поднял голову. — Я понимаю, что мы обязаны сжечь это, не читая, но Ангус, зная, что умрет, оставил эти письма, так что… Возможно, он не стал бы возражать против прочтения, а даже гордился бы этим. Это послания от Дирдре, которые она писала, обставляя замок сорок лет назад.

— Они не слишком личные? — спросил Хеймиш.

— Ты должен узнать кое-что из их жизни, — сказала Сьюзи, не замечая его вопроса. — Ангус вложил огромные деньги в этот замок, обеспечивая работой горожан. Однако местные жители говорят, что, когда дело дошло до внутреннего убранства замка, у него совсем не было средств на обстановку.

— Я не могу представить, что у Ангуса были проблемы с деньгами, — произнес Хеймиш, и выражение лица Сьюзи смягчилось.

— Я тоже, но послушай, что пишет Дирдре, которая явно закупала мебель в городе.

Любовь моя, у нас теперь появились детки!

Ангус, бездетность — самое сильное огорчение, которое мы испытываем в браке. Бог не посылает нам младенца, и мы не можем никого усыновить. Я нашла для нас других деток. Нет, дорогой, я не подобрала пару беспризорников, однако нашла Эрика и Эрнста.

Кто это такие? Я уже слышу твой нетерпеливый вопрос.

Это японская имитация воинов высотой два с половиной метра, одетых в доспехи. У них стеклянные глаза с маленькими черными зрачками, которые двигаются вверх-вниз. Я нашла этих воинов в лавке старьевщика, где собран театральный реквизит. У Эрнста нет ноги, поэтому нам нужно соорудить ему новую!

В любом случае, дорогой и добрейший мой Ангус, я должна сообщить тебе, что мы возвращаемся домой в пятницу. Я разговаривала с одним милым человеком на железнодорожной станции, который сообщил, что не гарантирует сохранность воинов, если их перевозить в товарном вагоне. Я купила для них два дополнительных билета. Эрнст и Эрик будут сидеть в вагоне рядом со мной. Разве это не лучшее решение? Ты можешь представить меня с ними рядом? Дорогой мой, я так взволнованна! Я очень хочу, чтобы ты встретился с ними. Мы счастливо заживем с тобой в компании Эрика и Эрнста.

Наступило продолжительное молчание.

Странное письмо, подумал Хеймиш. Уж не Сьюзи ли, которая обладает с Дирдре просто родственными душами, написала его?

У Хеймиша голова шла кругом от такого количества родни.

— Почему она не могла иметь детей? — спросил он, пытаясь казаться безразличным. — Даже сорок лет назад можно было усыновить ребенка.

— Дирдре была совершенно глухой, — тихо сказала Сьюзи, перечитывая письмо и улыбаясь. — Агентства по усыновлению детей вряд ли согласились бы иметь дело со страдающей глухотой женщиной, поэтому Дирдре исключила для себя возможность иметь приемного ребенка.

— Я думал, она работала медсестрой во время войны, — произнес Хеймиш, присев на корточки. — Как она могла выполнять свои обязанности, будучи глухой?

— Дирдре служила в реабилитационной больнице, и отсутствие слуха не остановило ее. Жители этого города общались с ней на языке глухонемых. Они до сих пор говорят, что Дирдре была чрезвычайно сильным человеком. Ангус очень любил ее.

— А как они общались между собой?

— Без электронной почты, это ты имел в виду? — сухо спросила Сьюзи. — Ведь это невозможно понять, правда? Ангус говорил, что, проснувшись однажды в госпитале, увидел стоящую рядом с его койкой улыбающуюся Дирдре… и все понял.

— Любовь в переполненной палате, — пренебрежительно произнес Хеймиш.

Сьюзи улыбнулась, не заметив его сарказма. Каждый раз, когда она улыбалась, Хеймишу казалось, что встает солнце.

— Я не могу представить… — начал Хеймиш.

— Чего? — Сьюзи снова принялась разбирать документы, опустив голову.

— Что ты захочешь выйти за меня замуж.

Наступила мертвая тишина. И зачем только он это сказал?

— Замуж, — повторила Сьюзи, едва переведя дух. — Ты делаешь мне предложение?

— Да, — сказал он.

Хеймиш подумал, что, хотя его предложение и сделано экспромтом, зато оно верно.

— Для чего ты хочешь жениться на мне? — спокойно спросила Сьюзи.

— Я подозреваю, что влюблен в тебя, — смущенно выдавил Хеймиш, прислушиваясь к своим словам.

— Ты помолвлен с Марсией, — механическим голосом проговорила Сьюзи.

— Я не женюсь на ней.

— Марсия считает, что свадьба между вами состоится.

— Я совершил ошибку, — сказал он. — Джоди предупреждала меня об этом, а я не понимал. Только сейчас…

— Джоди — очередная невеста? — спросила Сьюзи.

— Джоди замужем за плотником Ником, — улыбнулся Хеймиш. — Она мой секретарь.

— Марсия все еще является частью твоей жизни, — произнесла Сьюзи.

— Давай вернемся к теме нашего с тобой разговора.

— То есть для чего я нужна тебе в качестве жены? — осведомилась она.

— Да, — произнес Хеймиш. Сложившаяся ситуация просто бессмысленна.

Он сидит в одном конце комнаты посреди кучи свитеров и носков Ангуса, она — на краю кровати покойного лорда в окружении разбросанных документов. Перед тем, как сделать ей предложение, следовало устроить ужин при свечах, потом преклонить перед нею колено.

Он вспомнил о том, с каким мастерством было оформлено его предложение руки и сердца Марсии, и улыбнулся.

— Почему ты решил, что любишь меня?

Хеймишу следовало подойти к ней ближе, однако вопрос, заданный сдержанным тоном, не позволил этого сделать.

— Я не хочу, чтобы ты возвращалась в Штаты одна.

— Я уеду туда с Розой.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Разговор становился похожим на некое безумие.

— Я не совсем понимаю, что ты мне сейчас предлагаешь. Ты хочешь остаться здесь со мной или просишь вернуться с тобой в США?

Так далеко Хеймиш ситуацию еще не продумал!

Внезапно он почувствовал такой страх, будто шагает в пропасть.

— Я не приму твоего предложения, — тихо сказала Сьюзи. — Для этого нет оснований.

— Каких? — спросил он.

— Я не хочу становиться тебе обузой. Ты же не желаешь, чтобы я стала твоей женой. Куда ты повезешь меня, на Манхэттен?

— Ты можешь работать ландшафтным дизайнером.

— Подоконники будут заставлены рассадой, — произнесла она.

— Я могу ездить на работу каждый день, а на выходные приезжать домой. По меньшей мере, ты не будешь одинока.