Онлайн книга «Сон №9»
Ее муж улыбается, чтобы скрыть раздражение. – Бель-ги-я. – Ты шутишь, дорогой? – Ты же знаешь, я никогда не шучу, когда говорю о своих пациентах. – «Бельгия». Может, какое-нибудь графство или деревня в Люксембурге? – Принеси атлас! Доктор открывает карту Европы и каменеет лицом. Между Францией и Голландией находится нечто под названием Валлонская лагуна. Как громом пораженный, Полонски вглядывается в карту. – Не может быть. Не может быть. Не может быть. – Я отказываюсь верить,– настаивает мой отец,– что мой сын способен на убийство. Возможно, разговаривая с вами, он потерял самообладание, и вы по-своему перетолковали его слова. Все это – ваше воображение. – Я адвокат,– отвечает Акико Като,– мне платят не за воображение. – Если бы я мог встретиться со своим сыном и объяснить ему… – Сколько раз вам повторять, министр? Он убьет вас. – Так я должен санкционировать его смерть? – Вы любите свою настоящую семью? – Что за вопрос? – Тогда вам должны быть очевидны шаги, которые нужно предпринять для ее защиты. Мой отец качает головой. – Это форменное безумие! – Он проводит рукой по волосам.– Могу я спросить вас прямо? – Вы хозяин,– отвечает Акико Като хозяйским тоном. – Является ли наш договор о сохранении секретности серьезной статьей в ваших доходах? Чувство оскорбленного достоинства придает голосу Акико Като стальную твердость: – Я возмущена подобным предположением. – Вы должны признать… – Я так возмущена подобным предположением, что удваиваю цену молчания. Мой отец почти кричит: – Не забывайте, кто я, госпожа Като! – Я помню, кто вы, министр. Вы человек, который может потерять свою власть. Время пришло. Я поднимаюсь во весь рост в двух рядах от своего отца и этой гадюки, которая им манипулирует. – Извините. Они оборачиваются – виновато, удивленно, встревоженно. – В чем дело? – шипит Акико Като. Я перевожу взгляд с нее на своего отца и обратно. Никто из них меня не узнаёт. – Какого черта? Я сглатываю. – Это просто. Я знаю, как зовут вас, и когда-то давно вы знали, как зовут меня: Эйдзи Миякэ. Да, тот самый Эйдзи Миякэ. Правда. Прошло много лет… За окном камеры Воормана клыками свешиваются сосульки. Веки Воормана очень, очень медленно поднимается. В небе гудят бомбардировщики. – Доброе утро, доктор. Фигурирует ли Бельгия в ваших сегодняшних заметках? Надзиратель с электрическим стрекалом в руке захлопывает дверь. Полонски притворяется, что не слышит. Под глазами у него темные круги. – Плохо спали, доктор? Полонски с отработанным спокойствием открывает сумку. – Грешные мысли! – Воорман облизывает губы.– Ведь ваше медицинское заключение, доктор, таково, что я не сумасшедший, не симулянт, а дьявол? Что, будете изгонять дьявола? – Вы полагаете, поможет? Воорман пожимает плечами. – Демоны – это всего лишь люди с демоническим воображением. Доктор садится. Скрипит стул. – Предположим, вы действительно обладаете… властью… Воорман улыбается: – Говорите, доктор, говорите. – Почему же тогда Бог в этой тюрьме, в смирительной рубашке? Воорман сыто зевает. – А вы бы что делали, если бы были Богом? Проводили бы свои дни, играя в гольф на Гавайях? Думаю, что нет. Гольф – это так скучно, если знаешь, что наверняка попадешь во все лунки. Существование тянется так… несущественно. Полонски уже не делает заметок. – Так как же вы проводите время? – Я ищу развлечение в вас. Возьмите, например, эту войну. Дешевый фарс. – Я не религиозен, м-р Воорман… – Поэтому я вас и выбрал. – …но что же это за Бог, которому война кажется развлечением? – Бог, которому скучно. Да. Людям дано достаточно воображения, так что придумайте что-нибудь новенькое, чтобы меня развлечь. – А вы будете наблюдать из своей роскошной камеры? С улицы доносится треск орудийных залпов. – Роскошь, нищета – какая разница, если ты бессмертен? Мне вообще нравятся тюрьмы. Для меня они как шахты, где добывают иронию. К тому же заключенные более забавны, чем сытые прихожане. Вы тоже меня развлекаете, добрый доктор. Вам велели признать меня либо мошенником, либо сумасшедшим, а вы в конце концов признали мое божественное могущество. – Это не доказано. – Верно, доктор Крепкий Орешек, верно. Но не бойтесь, у меня хорошие новости. Мы с вами поменяемся местами. Вы будете жонглировать временем, силой земного притяжения, движением волн и частиц. Вы сможете просеивать сквозь сито мусор человеческих стремлений, отыскивая крупинки незаурядности. Вы будете смотреть, как во имя ваше подстреливают воробьев и грабят континенты. Вот. А я приложу все усилия, чтобы заставить вашу жену улыбаться, и еще я хочу отведать бренди начальника тюрьмы. – Вы больной человек, м-р Воорман. Этот трюк с Бельгией ставит меня в тупик, но… Доктор Полонски застывает на месте. Воорман насвистывает национальный французский гимн. Смена кадра. – Время вышло,– говорит доктор.– Мне нора. – Что…– У заключенного перехватывает горло. Доктор разминает вновь обретенные мускулы. , – Что вы со мной сделали? – пронзительно кричит заключенный. – Если вы не умеете разговаривать как разумный взрослый человек, я закончу нашу беседу. – Верните меня обратно, чудовище! – Скоро научитесь.– Доктор защелкивает свою сумку.– Следите за Балканами. Горячая точка. Заключенный вопит: – Охрана! Охрана! Дверь со скрипом отворяется, и доктор сокрушенно качает головой. К бьющемуся в истерике узнику приближаются надзиратели с жужжащими электрическими стрекалами. – Арестуйте этого самозванца! – настоящий доктор Полонски! Это посланник ада, вчера он заставил Бельгию исчезнуть с лица земли! Заключенный визжит и корчится – охранники пропускают через его тело пять тысяч вольт. – Прекратите этот кошмар! Он хочет трахнуть мою жену! |