Онлайн книга «Любимая ученица. Книга 3. Осколок»
|
Холодный сочинский март ворвался из дырявого подъезда в квартиру, нагло и жестоко обув босые ступни Макса. - Юр! - подойдя к двери, тихо и смиренно позвал Максим спускающегося по лестнице мужчину. Тот все же остановился, воспитанно откликнувшись на свое имя. - Юр, не говори Наталье об этом, - донесся со второго этажа сдавленный и виноватый голос Макса. Мужчины смотрели друг другу в глаза - Юрик свысока, даже несмотря на то, что находился на пять ступенек ниже, а Макс - исподлобья, опустив голову. Одетый, упакованный по полной программе Юрик и полуголый, беззащитный Макс. - Не скажу, - ответил Юра на эту бессовестную просьбу. И напоследок, четко выговорив, пожелал: - Будь счастлив, ДРУГ! * "Страница 7." "Я знаю, ты бываешь нерешительным. Долго размышляешь, пытаешься все тщательно взвесить. И, возможно, иногда теряешь свой шанс. Милый, прочти это и выучи наизусть! Залог успеха - инициатива! Не бойся! Ты умный парень. Не сомневайся, решения, которые ты принимаешь - правильные. Верь в себя, как я в тебя верю! У тебя все получится! Боясь совершить одну ошибку, ты можешь упустить сотню побед. Бери судьбу в свои руки и делай с ней все, что захочешь! Ей понравится, я точно знаю! Люблю." * - Это еще что такое?! - зло завопил психоаналитик, когда Макс отважно вошел в его рабочий кабинет. - Я записался к тебе на прием, заплатил деньги, - улыбнулся Макс. - Так что тебе придется потерпеть. Юра живо извлек из кармана небольшую пачку бумажек и, вырвав несколько банкнот, швырнул их Максу в лицо картинным жестом. - Забирай свои деньги и вали отсюда! - скомандовал он, отвернувшись и скрестив на груди руки. Подняв с толстого уютного ковра купюры и положив их возле Юрика на стол, Макс только вздохнул в ответ на это предложение. - Юр, мы никогда раньше с тобой не ссорились, и сейчас ссориться я тоже не хочу, тем более из-за женщины, которая этого не стоит. - Ты говоришь о женщине, которую я люблю! - Сочувствую, - настойчиво произнес Максим. - Если любишь, почему тогда не простишь ее? - И воспитывать всю жизнь твоего ребенка? - Я сомневаюсь, что ребенок мой, - сказал Максим осторожно, прекрасно понимая, какие чувства это должно вызывать у Юры. - Я сомневаюсь, что, переспав с женщиной один-единственный раз, могу быть отцом ее ребенка. Видимо, "один-единственный раз" на Юру подействовало впечатляюще. Он думал, что гораздо больше. Впрочем, от этого практически ни капли не легче. - Юра, твоя жена - шикарная женщина, - признался Макс. - Я просто не удержался. Ты же знаешь, как это бывает: кровь из мозгов перетекает на метр ниже, и здраво мыслить уже невозможно. Я и сам жалею об этом с того самого дня. Ты не переживай, у нее ко мне был только один интерес: забеременеть. Не думаю, что она стала бы спать со мной по другой причине. - Не лицемерь, - рявкнул Юра, не оборачиваясь. - Я понимаю больше, чем ты говоришь. Макс стоял посреди кабинета, переминаясь с ноги на ногу, не зная, как можно себя вести, чтобы хоть как-то улучшить ситуацию. - Ты же знаешь, как я к тебе отношусь! - подал голос Юра. - Ты мне ближе, чем мой родной брат! Мне ничего для тебя не жалко! Последнюю крошку хлеба отдал бы тебе! Но жена... Макс! Жена... - мужчина обернулся и застонал: - Тебе что, других женщин мало? Ты просто взял и попользовался тем, что мне дороже всего в жизни! Что бы ты чувствовал, если бы кто-то так поступил с твоей Натальей?! - Саня так поступил, - произнес тот тихо. - Саня тебе никто! - возразил психолог уже более спокойным тоном. - Поэтому и не могу его простить, - намекнул Максим. И, не подумав, добавил: - Хотя, когда врезал ему, стало немного легче. Юра тут же, сделав шаг вперед, с размаху впечатал кулак другу в лицо. Макс едва не потерялся, но стол, случайно оказавшийся рядом, позволил ему не падать далеко. Ни слова не мог сказать, только ошарашено озирался по сторонам. - Что-то не полегчало! - грубо заявил Юрик. - Юр, ты что? - взволнованно затараторил Макс. - Юр, это же фэйс! А в "Призраке" фэйс-контроль! Меня на работу не пустят! - хватался за лицо, чувствуя ужасную боль на скуле и предвидя чрезвычайно заметный синяк. - А к тому времени, как моя рожа придет в прежнее состояние, меня уже уволят. Юра, это мой единственный нормальный доход! Но Юру эти причитания не разжалобили. Он только заорал взамен: - А если не исчезнешь отсюда, то вообще оставишь свою дочь сиротой! - Не исчезну! - упрямо покачал тот разбитой и гудящей головой. Даже отступить было некуда - сзади его несчастное тело подпирает стол. И тут же получил второй удар, на сей раз в челюсть. Вибрация так гулко стукнула в затылок, что запели птички и в глазах замерцали искры. Стол почему-то уже был под лопатками. - Слабовато! - съязвил Макс, пытаясь сфокусировать взгляд и оторвать спину от стола. Но потом передумал подниматься, расслабился и так и остался лежать на столе, распластавшись и закрыв глаза. - Юрка, не бей больше по голове, а? - попросил он безжизненным голосом. Болели даже мозги. Значит, они все-таки есть. Во рту четко ощущался железный вкус крови. Макс слегка наклонился и подставил ладонь, но сразу понял, что ладони не хватит. - Дай платок! - нагло потребовал он у друга. Впрочем, Юра послушался без колебаний. - Уходи отсюда, пока живой! - настаивал психолог намного снисходительнее, чем раньше. - Попросишь лед в баре этажом ниже. - Ты что, ненормальный? - удивился Максим спокойно. - Я в таком виде отсюда никуда не пойду. Юра стоял рядом, не помогая Максу ни подняться, ни вытереть кровь с лица. Просто стоял и смотрел, как его лучший друг приходит в себя. Потом, правда, вышел в регистратуру и попросил секретаря сходить за льдом. - Прости, тебе за двоих досталось, - ехидничал Юрик, сидя в мягком комфортном кресле. - Светку я ударить не смог... - Я тоже. Секретарша вошла в кабинет со стаканом, наполненным кубиками льда, и воскликнула с испугом: - Боже мой, Юрий Николаевич! У Вас какой-то негуманный метод терапии! - Все правильно, я же не терапевт, а аналитик. Давай поднимайся! - скомандовал он другу. - Не могу, - ныл Макс. - Я лучше полежу. Что будет, если наглотаться собственной крови? - Умрешь! - улыбнулся психолог. Сел в свое офисное кресло по другую сторону стола, как раз у Максима над головой, и принялся прикладывать ему лед к ушибам. |