Книга Тайный орден, страница 23 – Тимур Лукьянов

владетельные отцы, оставляя все только старшему сыну. А Тибо оставил старшему,

Стефану, графство Блуа, Гуго — Шартр, а Эду — Шампань. Самому младшему,

Филиппу, досталось баронство Шалон.

— Так почему же сейчас Гуго правит Шампанью? Куда же подевался Эд? ––

Поинтересовался де Пейн.

— Эда унесла чахотка через год, как он принял графство. Согласно завещанию

Тибо, в случае смерти Эда, Гуго должен был унаследовать Шампань, а Стефану де

Блуа — отойти Шартр. Как видишь, мудрый родитель предусмотрел очень многое,

поскольку знал, что Эд всегда был болезненным ребенком. Но Стефан не был бы

Стефаном, если бы не попытался оспорить завещание. И он, конечно, после смерти

Эда все же пытался, опираясь на свое старшинство, прибрать к рукам и Шампань, но

тут молодой Гугон неожиданно проявил твердость и не отдал. И не думаю, что лишь

из-за того, что доходы Шампани больше. Мне кажется, причина в том, что Гуго Блуа

единственный из детей, кто был по-настоящему привязан к отцу, а здесь, в Труа, очень

многое до сих пор напоминает о старике.

— И все равно, без Тибо прежней Шампани нет больше. — Проговорил де

Пейн. Друзья помолчали и осушили по чарке вина за упокой души славного графа.

— Может, все-таки расскажешь, почему аббат указал графу на тебя? — После

следующего тоста продолжил Гуго свои расспросы.

— А вот именно так просто и указал. Я служил в замке начальником стражи

ворот. Помнится, в тот день я проверял вооружение своих солдат. Ну, все как обычно

— построил их во дворе, кому-то из-за нечищеной кольчуги разнос учинил, а тут

вдруг вышли граф Шампанский с аббатом. Остановились чуть поодаль, и я видел, как

Мори что-то сказал нашему Гугону и указал в мою сторону. На следующий день граф

вызвал меня к себе и в присутствии коннетабля и сенешаля пожаловал должность

капитана городской стражи. Вот и вся история.

— А что, аббат Мори имеет такое большое влияние на нового графа

Шампанского?

— Огромное влияние. Во-первых, наш граф еще слишком молод: ребенком

его, конечно, уже не назовешь, но он часто ведет себя как ребенок и нуждается в

наставниках и советчиках. Во-вторых, в отличие от своего достойного родителя, Гуго

де Блуа человек, хотя, наверное, и не менее умный, но слишком уж нерешительный и,

порой, суетливый в делах. Во всяком случае, граф перестал принимать

скоропалительные решения и сильно переменился с тех пор, как Мори появился при

его дворе.

— И давно аббат прибыл в Труа?

— Скоро год.

— Это не слишком большой срок. Почему же слова этого человека весят так

много?

— Вообще-то, между нами, наш нынешний граф слишком еще молод для

управления Шампанью, он неопытен, и, наверное, поэтому подвержен влиянию

других людей. Особенно тех из них, кого он считает гораздо умнее себя. А уж аббат

для него просто воплощение мудрости. Аббат Мори прибыл в Европу из Святой

Земли. Про него говорят, что сам великий папа Григорий-седьмой был его другом, и

что он также близок и к нынешнему папе римскому Урбану, и, более того,

поговаривают, что папа ему сильно обязан. Я слышал, что это именно Мори остановил

войну между императором Священной империи Генрихом и святым престолом.

— Каким же образом?

— Ходят слухи, что этот аббат каким-то чудом обратил в истинную веру

закоренелого богохульника и гонителя церковников Готфрида, герцога Нижней

Лотарингии, который опустошил Рим огнем и мечом, убил во имя императора его

главного противника Рудольфа, «короля патеров», и выгнал папу из священного

города, заслужив этим от Генриха бесконечные похвалы. Так вот, как я слышал, аббат

Мори заставил этого кровавого Готфрида каяться и идти в Иерусалим замаливать

грехи у Гроба Господня! И, если бы не это, воинственный герцог мог бы уже давно

стереть папу в порошок. А, лишившись такого мощного союзника, как герцог Нижней

Лотарингии, император Генрих притих и пошел на попятную, и война на несколько

лет прекратилась.

— Надо же, вот так аббат! — Изумился Гуго.

— Да, аббат человек не простой, он мудрец и политик, он духовный наставник

нашего юного графа и назначен капелланом при графском дворе. А ты то чего им так

интересуешься? — В свою очередь спросил Андре де Монбар.

— Он мне жизнь спас два раза. –– Прямо ответил де Пейн.

И Гуго рассказал другу детства о неожиданной помощи от аббата в горах

Испании и в недавнем столкновении с разбойниками барона Бертрана де Бовуар.

— Пресвятая Дева! Да, этот аббат творит чудеса не хуже самих апостолов! —

Воскликнул молодой капитан, потрясенный рассказом Гуго де Пейна.

— Воистину. Кстати, когда же этого барона Бертрана будут судить? — Гуго

перевел разговор на другую, впрочем, не менее интересующую его, тему.

— Этого самозванного барона, который не имеет никакого права даже на

титул, поскольку он не вступал в права наследства.

— Я слышал, что ему помешал в этом родной брат.

— Ну да. Ведь титул покойного родителя, как и все его имущество, по закону

майората может наследовать только старший из братьев, если другое не завещано, и

если, конечно, отец еще при своей жизни не решил по-другому. И уж потом старший

брат вправе решать, что из наследства выделить младшим братьям или другим

родственникам. Но он вправе и совсем не выделять ничего, чем старший брат

Бертрана и воспользовался. — Объяснил де Пейну Андре де Монбар.

— Но, где же в этом обычае справедливость? По-моему, такой закон лишь

порождает неприязнь между братьями. –– Сказал Гуго.

— Да уж, какая там справедливость? Ты вот единственный сын у отца, и

потому не испытал на себе всего этого и даже не задумывался об этом. А я третий

ребенок и в полной мере вкусил все прелести такого кутюма [23] . Когда в чуму наш отец