Онлайн книга «Тайный орден»
|
просвещение для всех просто немыслимо из-за отсутствия достаточного количества образованных людей, способных передавать свои познания другим, и, посему, большинству детей суждено оставаться невежественными всю жизнь. Почему-то последняя фраза ужасно обидела маленького Гуго, и он, вдруг, к удивлению всех присутствующих, выпалил на латыни: — Я совсем не невежественный, я знаю латинский алфавит! Граф и священник очень удивились этой неожиданной реплике ребенка. Но нисколько не обиделись. Наоборот, оба заулыбались, и священник спросил: — Кто научил тебя, мальчик, латинскому языку, забытому ныне в землях Галии? — Мой учитель, странствующий монах Аквиор, ваше высокопреосвященство. — А можно мне переговорить с ним, где он? — Он умер, ваше высокопреосвященство. — Как жалко! А чему еще он учил тебя? — Греческому, немного арабскому и чуть-чуть иудейскому, а еще истории, географии и математике, только вот я ничего почти не запомнил… — А откуда был твой учитель? Из какого монастыря? — Он был из бенедиктинского монастыря в Ирландии, ваше высокопреосвященство. — Вот, граф, что я говорил вам? Не все безнадежно в Европе. Не все еще погибло, раз в Ирландии бенедиктинцы до сих пор хранят древние знания! — Да, похоже, вы были правы, святой отец. Надежда на лучшее еще есть. — Произнес граф. Потом граф потрепал мальчугана по голове и сказал де Пейну старшему: — У вас замечательный сын, шевалье! Надеюсь, вы не будете против, если я возьму его к себе на службу? Граф Теобальд был уже пожилым человеком. Возраст его неумолимо приближался к семидесяти годам, и граф, как никогда раньше, нуждался в уединении и покое. Наверное, поэтому последние годы жизни Тибо проводил в Труа, куда он перебрался из городка Блуа, столицы своих владений, после разрыва отношений со второй женой, Алисией Валуа, которая была на два десятка лет моложе и строила рога престарелому мужу. Около двух лет Гуго де Пейн пробыл одним из шести пажей графа. Поскольку пожилой граф выезжал мало, пажи, в основном, прислуживали ему на посылках и за столом: бегали с поручениями по всему городу, расставляли на столах посуду, разливали вино и приносили еду из кухни. Конечно, и военным упражнениям в воспитании юных пажей уделялось много внимания, но эти занятия, все же, еще очень походили на игры. Как и положено детям, пажи много резвились, скакали и бегали, размахивая учебным деревянным оружием и атакуя тренировочных деревянных рыцарей, и эти игры, пожалуй, были единственной радостью: маленьким пажам при графском дворе, где любили строгий порядок, жилось нелегко. Поднимались они еще затемно — старшие товарищи, оруженосцы, будили их, не давая малышам залеживаться в постели. Позже, когда де Пейн сам сделался оруженосцем, у него уже сформировалась привычка, и он всегда просыпался очень рано. В оруженосцы де Пейна произвели в четырнадцать лет. То тоже были трудные годы. Обязанностей у юных оруженосцев графа хватало с избытком. Ежедневно нужно было накормить и подготовить коня, почистить оружие и доспехи, успеть наскоро позавтракать самому. А потом приходил военный наставник, безземельный рыцарь Арнольд де Валиньи, человек суровый, грубый и безжалостный, побывавший во множестве сражений, и начинались изнурительные упражнения с лошадьми и оружием. В любую погоду де Валиньи заставлял начинающих оруженосцев бегать по окрестным холмам в доспехах и при полном вооружении, сражаться друг с другом железными тупыми мечами, метать дротики, кинжалы и топоры, пешими и конными преодолевать препятствия, соревноваться в стрельбе из луков и арбалетов, состязаться в бешеных скачках. И так до обеда. А на самом обеде Гуго, вместе с двумя другими оруженосцами и несколькими пажами, должен был прислуживать графу и находиться все время за его спиной для охраны и на случай возможных поручений. Потом, обычно, следовала небольшая передышка, во время которой юный Гуго де Пейн, как и другие оруженосцы графа, успевал пообедать остатками блюд с графского стола. Гуго не любил все эти свои обязанности прислужника, но такое обучение дворян было принято в ту пору повсеместно, и он мирился с этим, а потому исполнял все порученное прилежно. От старших он слышал не раз, что обучение дворян у графа Шампанского еще очень мягкое, по сравнению с дворами других государей, более молодых и энергичных. Например, Тибо не требовал от оруженосцев спать на полу поперек входа в его покои, потому что покои графа всегда, и днем, и ночью, охраняли несколько седых опытных ветеранов, преданных старому графу еще с его молодости. После обеда старый граф Тибо почти всегда занимался делами: он судил подданных, принимал просителей и посланцев знатных сеньоров, своих и чужих вассалов, иностранцев, а то и гонцов самого Филиппа, короля Франции. Правда, застарелый конфликт между Капетингами и домом Блуа до сих пор мешал налаживанию хороших отношений с короной. Еще отец Тибо, граф Эд-второй де Блуа был серьезно обижен на короля Роберта Благочестивого и выступал против монарха с оружием в руках. Да и сам Тибо в молодости не избежал открытого противостояния с королем Генрихом-первым. Поэтому в старости граф Тибо вел самостоятельную политику, подчиняясь королю лишь формально. Он сам принимал решения, взимал налоги и устанавливал законы на своей территории. Будучи обученным грамоте, он самостоятельно писал указы на норманно-французском языке, всегда заранее обсуждая их содержание с советниками. Граф сразу заметил что единственный сын владетеля Пейна обладает смирным от природы нравом и, к тому же, обучен грамоте. Постепенно пожилой граф начал использовать эти качества мальчика себе во благо. Поэтому юного Гуго де Пейна |