Онлайн книга «Огонь и сера»
|
– Итак, мой прадедушка заболел сифилисом. Когда болезнь достигла стадии, на которой спирохеты поражают мозг, он изменился – изменилась его игра. Она стала странной. Прадедушка дал концерт во Флоренции, и публика его освистала. Тогда семья владельцев скрипки потребовала вернуть инструмент. Прадедушка отказался. Он бежал, и хозяева «Грозовой тучи» послали за ним агентов. Они преследовали его от города к городу, где прадедушка, ведомый безумием, находил пристанище у бесчисленных женщин. Агенты и частные детективы шли по следу настойчиво, но незаметно, потому что им никак нельзя было выдавать имя нанявшей их семьи. Останавливаясь в гостиницах, мой прадед играл по ночам – с невиданным техническим изяществом, так что не каждый виртуоз смог бы повторить за ним Баха, Бетховена, Брамса, однако – как гласит история – в руках прадеда скрипка выдавала их произведения холодно, необычно и совершенно не так, как было задумано композиторами. А тем, кто его слышал, казалось, будто на скрипке играет сам дьявол. – Леди Маскелин замолчала. – Что же было дальше? – спросил Пендергаст. – Семья владельцев «Грозовой тучи» была очень влиятельна, а кровное родство связывало их с королевскими династиями европейских стран. И все же они никак не могли поймать прадеда и преследовали его по всей Европе. В конце концов погоня настигла его в деревеньке Суизи, что в Южном Тироле, у подножия Доломитовых Альп. Его предали – само собой, женщина. Прадед выбежал через заднюю дверь небольшого постоялого двора и скрылся в горах. При нем не было ничего, кроме скрипки да одежды, которую он успел нацепить. В таком виде он и забрался на Скилиар. Вы знаете, что такое Скилиар? – Нет, – сказал Пендергаст. – Это высокогорное плато, зажатое между доломитовыми пиками и иссеченное ущельями и отвесными скалами. Говорят, когда-то там устраивали шабаши ведьмы. Летом на Скилиаре пасут отары редкие закаленные пастухи, но прадедушка бежал туда осенью, и плато было пустынно. И как раз в ту самую ночь шел сильный снег. Наутро прадеда нашли в одной из пастушьих хижин замерзшим насмерть. А скрипка исчезла. На снегу возле хижины агенты не нашли никаких следов и сочли, что по пути наверх мой прадед в приступе безумия бросил «Грозовую тучу» в один из водопадов. – И вы в это верите? – Приходится. Пендергаст подался вперед, и его обыкновенно льстивый южный акцент зазвучал вдруг с необычным напряжением: – Леди Маскелин, я пришел сказать, что «Грозовая туча» цела и невредима. Она уставилась на него немигающим взглядом. – Вы не первый говорите об этом. – Но я докажу. Взгляд леди Маскелин не изменился. Наконец она тускло улыбнулась и покачала головой: – Я поверю, только увидев скрипку. – И я верну ее вам. Передам «Грозовую тучу» из рук в руки. Д'Агоста не верил собственным ушам. Пендергаст прибыл сюда не затем, чтобы рассказывать этой женщине, будто скрипка цела. Странно, что фэбээровец вообще упомянул инструмент. Леди Маскелин решительно покачала головой. – В мире есть сотни копий «Грозовой тучи». Их наштамповали в конце девятнадцатого века, чтобы продавать по девять фунтов. – Когда я верну вам ее, леди Маскелин... – Довольно уже этих «леди Маскелин». Каждый раз, как вы называете меня этим именем, мне кажется, будто в комнату вошла моя мать. Зовите меня Виола. – Конечно, Виола. – Так-то лучше. А я буду звать вас Алоиз. – Разумеется. – Имя у вас очень необычное. Ваша мать была поклонницей русской литературы? – В нашей семье вообще принято давать необычные имена. – А в нашей давали имена музыкальные, – рассмеялась леди Маскелин. – Ну расскажите же о «Грозовой туче». Как и где вы ее нашли? Если в самом деле нашли... – Полностью эту историю вы узнаете, лишь когда скрипка вернется к вам. Вы сыграете на ней, и я расскажу правду. – Честно говоря, не смею надеяться. Хотя услышать, как звучит «Грозовая туча», я бы очень хотела. – Тогда будет смыт позор и с вашего имени. – Чепуха! – рассмеялась леди Маскелин, помахав рукой. – Титулы, род, честь... Оставим этот мусор для позапрошлого века. – Оставим. За исключением чести. Женщина с любопытством посмотрела на Пендергаста. – А вы держитесь старинных манер, я права? – Держусь подальше от современных, если вы об этом. – Да. – Улыбаясь, она оглядела фэбээровца с головы до ног. – И похоже, держитесь удачно. Леди Маскелин вновь привела Пендергаста в замешательство. – Что ж, – сказала она, поднимаясь, в ее глазах отразился голубой отсвет с моря, а на щеках появились ямочки от улыбки, – со скрипкой или же без возвращайтесь и расскажите о ней. Обещаете? – Ничто не доставит мне большего удовольствия. – Вот и славно. Договорились. – А теперь, – серьезным тоном произнес Пендергаст, – перейдем к цели нашего визита. – Ах да, большой вопрос, – улыбнулась леди Маскелин. – Я вас слушаю. – Мне нужно имя той влиятельной семьи, что когда-то владела «Грозовой тучей». – Я могу дать вам нечто большее, чем имя семьи. – Из кармана она достала конверт и положила его перед Пендергастом. Изящным каллиграфическим почерком на конверте было надписано: «Доктору Алоизию Ф.К. Пендергасту». Краска сошла с лица фэбээровца. – Откуда это у вас? – Вчера граф Фоско – а его семья и владела «Грозовой тучей» – нанес мне неожиданный визит. Пожалуй, неожиданный – не то слово. Фоско сбил меня с толку. Он сказал, что вы придете и что он – ваш друг и хочет передать этот конверт. Пендергаст медленно достал из конверта карточку, на которой все тем же размашистым, плавным почерком было написано: Исидор Оттавио Бальдасаре Фоско, граф Священной Римской империи, рыцарь большого креста ордена Квинканкса, постоянный магистр Розенкрейцерской масонской ложи Месопотамии, член Королевского географического общества и проч., и проч., будет безмерно рад видеть вас в фамильном имении Кастель-Фоско в пятницу, 5 ноября. Кастель-Фоско, Греве-ин-Кьянти, Фиренце. Пендергаст резко взглянул на д'Агосту, затем вновь на леди Маскелин. – Этот человек – вовсе не друг. Он чрезвычайно опасен. – Опасен? Милый толстый граф? – Леди Маскелин было рассмеялась, но смех ее прервался, когда она увидела выражение лица фэбээровца. |