Онлайн книга «Страхи мудреца. Книга 2»
|
Но увы, не сложилось. Мы дошли до середины дороги, когда в одном окошке что-то мелькнуло. Женский голос вскричал: «Эл!», и через десять секунд из всех дверей хлынули люди. Проворней всего оказались женщины, и не прошло и минуты, как девушек плотным кольцом окружили десяток теток, гомонящих, плачущих и обнимающихся. Девушки, похоже, не возражали. Может, оно и к лучшему. Теплый прием должен помочь им оправиться. Мужчины держались в стороне, понимая, что в таком деле от них толку мало. Большинство из них глазели с порога или с крыльца. Человек шесть-восемь вышли на улицу и, не торопясь, наблюдали за развитием событий. Это были люди осторожные, крестьяне и друзья крестьян. Они знали по имени всех, кто живет на десять километров в округе. В таких городках, как Левиншир, чужих нет — я исключение. Никто из мужчин не был близким родственником девушек. А даже если и был, они понимали, что в течение ближайшего часа, а может, и ближайшего дня к ним не подберешься. Так что они предоставили все своим женам и сестрам. Поскольку больше им заняться было нечем, они мимоходом окинули взглядом лошадей и воззрились на меня. Я поманил к себе мальчонку лет десяти: — Ступай, скажи мэру, что его дочка вернулась. Бегом! Мальчишка сорвался с места, подняв облако дорожной пыли, замелькали босые пятки. Мужчины медленно стягивались поближе ко мне: недавние события вдесятеро усилили их природное недоверие к чужим. Парнишка лет двенадцати был не так осторожен, как прочие, и подошел ко мне вплотную, разглядывая мой меч и мой плащ. — Тебя как звать? — спросил я. — Пит. — Пит, ты верхом ездить умеешь? Малый обиделся. — А то! — Где ферма Уокеров, знаешь? Он кивнул. — Туда, на север, в трех километрах по дороге на мельницу. Я шагнул в сторону и вручил ему поводья чалого. — Поезжай, скажи, что их дочка вернулась. И отдай коня, пусть на нем сюда и приедут. Он очутился в седле прежде, чем я успел предложить подсадить. Я не отпускал поводья, пока не подтянул стремена: убьется еще по дороге. — Если смотаешься туда и обратно, не свернув шею ни себе, ни моей лошади, получишь пенни, — сказал я. — Два пенни! — потребовал он. Я расхохотался. Он развернул коня и умчался. Мужчины тем временем подтянулись ближе, окружив меня неплотным кольцом. Высокий лысеющий мужик с хмурой рожей и седеющей бородой, похоже, взял на себя роль главного. — А ты кто такой? — осведомился он. Его тон говорил яснее слов: «А ты что за перец?» — Квоут, — любезно ответил я. — А ты? — По-моему, это не твое дело, — проворчал он. — Зачем пожаловал? «Какого черта ты сюда приперся, да еще с нашими девками?» — Матерь Божия, Сет, — сказал ему мужик постарше. — Тебе Бог ума дал меньше, чем собаке. Не стоит так говорить с… — А ты поперек меня не влазь, Бенджамин! — ощетинился хмурый. — Что мы, права не имеем знать, кто он таков? Он повернулся ко мне и вышел на несколько шагов вперед всех прочих. — Ты — из тех ублюдков-комедиантов, что тут давеча проезжали? Я покачал головой, стараясь выглядеть безобидным. — Нет. — А по-моему, да! По-моему, ты как раз сильно смахиваешь на этих эдема руэ! Зыришь по-ихнему. Стоящие вокруг мужики вытянули шеи, чтобы заглянуть мне в лицо. — Господи, Сет! — снова вмешался старик. — Среди них не было ни одного рыжего. Такую шевелюру, да не запомнить! Не из ихних он. — И зачем бы мне привозить их обратно, если бы я был одним из тех, кто их увез? — заметил я. Мужик помрачнел еще сильнее и снова принялся наступать на меня. — Что, малый, умничать вздумал? Может, думаешь, мы тут дурные все? Решил, что если привезешь их взад, то получишь награду и погони за вами больше не будет? Он теперь стоял почти на расстоянии вытянутой руки, и рожа у него была свирепая. Я огляделся и увидел тот же гнев на лицах всех прочих мужчин, что стояли вокруг. Это был тот гнев, что мало-помалу накипает в сердцах добрых людей, жаждущих справедливости и не способных ее обрести, а оттого рвущихся отомстить первому, кто попадется под руку. Я попытался придумать способ разрядить ситуацию, но прежде, чем я нашелся, услышал у себя за спиной резкий возглас Крин: — Сет! А ну отойди от него! Сет замялся. Он уже тянул ко мне руки. — Ну… Крин уже шла на него. Группка женщин расступилась, пропуская ее, но по-прежнему стояла тесно. — Он же нас спас, Сет! — заорала она. — Ты, тупой дерьмоед, спас он нас, понял?! А вы все где были, черт вас возьми? Почему вы не попытались нас выручить? Сет отступил от меня. На его лице боролись гнев и стыд. Гнев взял верх. — Мы попытались! — рявкнул он. — Под Билом убили коня, ему раздавило ногу. Джима пырнули ножом в руку, старый Каппер до сих пор в себя не пришел, так его отколошматили. Они нас едва не убили! Я снова огляделся по сторонам и увидел гнев на лицах мужчин. Теперь я видел его подлинную причину. Бессилие, которое они ощущали, не в силах защитить свой городок от бесчинств фальшивой труппы. Они не смогли отстоять дочерей своих друзей и соседей, и им было стыдно. — Плохо, значит, пытались! — с жаром бросила Крин. Глаза у нее горели. — А вот он сумел нас спасти, потому что он настоящий мужчина! Не то что вы, которые бросили нас умирать! Молодой человек слева от меня, крестьянин лет семнадцати, не сдержал гнева. — Ничего бы этого не случилось, кабы ты не бегала за ними, как эдемская шлюха! Я сломал ему руку прежде, чем сообразил, что делаю. Он с воплем рухнул на землю. Я взял его за шкирку и поставил на ноги. — Как твое имя? — рявкнул я ему в лицо. — Рука, рука! — заохал он. Глаза у него начали закатываться. Я тряханул его, как тряпичную куклу. — Имя! — Джейсон! — выпалил он. — Матерь Божия, рука… Я взял его свободной рукой за подбородок и развернул его лицом в сторону Крин и Эл. — Джейсон, — тихо прошипел я ему на ухо, — я хочу, чтобы ты посмотрел на этих девушек. Посмотрел и подумал о том, в каком аду они жили все эти дни, связанные по рукам и ногам в фургоне. Я хочу, чтобы ты спросил себя, что хуже: оказаться со сломанной рукой или чтобы тебя похитили чужаки, которые насилуют тебя по четыре раза за ночь? Потом я развернул его лицом к себе и заговорил так тихо, что это был даже и не шепот: |