Онлайн книга «Долгая прогулка»
Стрелки его часов застыли на полудне. Они прошли по ржавому железному мосту через пересохший ручеек, и их встретил транспарант: «Вы входите в город Лаймстоун. Привет участникам Длинного пути!» Кое-кто закричал «Ура», но Гэррети берег дыхание. Дорога расширилась, и участники привольно расположились на ней, поодиночке и группами. Кэрли остался уже почти в трех милях позади. Гэррети достал печенье и некоторое время смотрел на обертку из фольги. Внезапно ему захотелось домой, потом он подавил это чувство. Он увидит мать и Джен во Фрипорте. Съев печенье, он почувствовал себя лучше. — Знаешь, о чем я думаю? — спросил Макфрис. Гэррети покачал головой. Он отпил из фляжки и помахал пожилой паре, стоявшей у обочины с плакатом «ГЭРРЕТИ». — Я не знаю, что будет, если я вдруг выиграю, — признался Макфрис. — Мне ничего особенно не нужно. Я имею в виду, у меня нет больной матери или отца-инвалида. Нет даже маленького брата, умирающего от лейкемии, — он засмеялся. — Но у тебя есть какая-то цель? — У меня цель выиграть. Но вся эта штука в целом — она бесцельна. — Ты сейчас не можешь так говорить. Если бы все уже кончилось… — Да, я знаю. Все еще продолжается, но… — Смотри! — крикнул идущий впереди парень по фамилии Пирсон. — Что делается! Они наконец вошли в город. Вдоль улиц возвышались нарядные дома, окруженные зелеными лужайками, и на этих лужайках собрались толпы людей. Почти все они сидели, как показалось Гэррети, на садовых стульях или прямо на траве, смеясь и маша руками. Его охватили зависть и гнев. “Поднимите свои задницы, сволочи! Будь я проклят, если помашу в ответ! Пункт 13: сохраняй энергию". Но потом он решил не думать. Люди могут подумать, что он устал. Он же все-таки из Мэна! Он решил махать всем, кто держит плакат с его фамилией, и всем хорошеньким девушкам. Улицы и перекрестки медленно проплывали мимо. Сикомор-стрит и Кларк-авеню, Иксченч-стрит и Джунипер-лэйн. Они прошли магазин, в витрине которого были выставлены портреты Майора — рядом с рекламой «Наррагансет». Народу было много, но не слишком. Гэррети знал, что настоящие толпы начнутся ближе к побережью, но был слегка разочарован. А бедный старый Кэрли не увидел даже этого. Внезапно откуда-то вынырнул джип Майора. Разразилась буря аплодисментов. Майор, улыбаясь, кивал и махал рукой толпе и участникам. Потом он поднес к губам громкоговоритель: — Я горжусь вами, ребята! Кто-то за спиной Гэррети отчетливо произнес: — Чертово дерьмо. Гэррети оглянулся, но сзади него было лишь четверо парней, во все глаза глядевших на Майора (один вдруг заметил, что отдает честь, и быстро убрал руку), и Стеббинс. Стеббинс, казалось, вовсе не заметил Майора. Джип рванулся вперед и скрылся из виду. Они прошли Лаймстоун в половина первого. Это оказался типичный провинциальный городишко: «деловой центр» из двух улиц, «Макдональдс», «Пицце-Хат» и «Бургер-Кинг». Вот и весь Лаймстоун. — Не очень-то он большой, — заметил Бейкер. — Зато здесь хорошо жить, — слегка обиженно отозвался Гэррети. — Упаси Бог от такой жизни, — сказал Макфрис, но с улыбкой. К часу Лаймстоун стал уже историей. Какой-то мальчик шел с ними почти милю, потом сел и долго смотрел им вслед. Местность стала холмистой. Гэррети впервые с начала пути по-настоящему вспотел. Рубашка прилипла к спине. Где-то впереди собирались грозовые облака, но они были еще далеко. — А какой следующий город, Гэррети? — спросил Макфрис. — Карибу, я думаю, — на самом деле он думал о Стеббинсе. Стеббинс засел в его голове, как заноза. Часы показывали 13.30, и они прошли уже восемнадцать миль. — И далеко это? Гэррети подумал, сколько участники когда-либо проходили только с одним выбывшим. Восемнадцать миль казались ему достаточно внушительной цифрой. Этим можно было гордиться. «Я прошел восемнадцать миль». — Я спрашиваю… — Миль тридцать отсюда. — Тридцать, — повторил Пирсон. — О Боже! — Этот город больше, чем Лаймстоун, — сказал Гэррети. Он как будто оправдывался, неизвестно почему. Может, потому, что многие из них умрут здесь. Может, все. Только шесть Длинных путей в истории пересекли границу Нью-Хэмпшира, и лишь один добрался до Массачусетса… Эксперты считали, что это рекорд из разряда невероятных, который никогда не будет превзойден. Может, и он здесь умрет. Но для него это родная земля. Он представлял, как Майор скажет: «Он умер на родной земле». Он отпил из фляжки и обнаружил, что она пуста. — Фляжку! — крикнул он. — Фляжку 47-му! Один из солдат спрыгнул с вездехода и дал ему фляжку. Когда он повернулся, Гэррети дотронулся до карабина на его спине. Он сделал это почти бессознательно, но Макфрис заметил. — Зачем ты это сделал? Гэррети сконфуженно улыбнулся. — Не знаю. Может, это — как постучать по дереву. — Ты прелесть, Рэй, — и Макфрис ускорил шаг, оставив Гэррети одного и еще более сконфуженного. Номер 93 — Гэррети не знал его фамилии, — прошел мимо. Он смотрел под ноги, и его губы беззвучно шевелились в такт шагам. — Привет, — сказал Гэррети. 93-й осклабился. В глазах его была пустота, как у Кэрли. Он устал, и знал это, и боялся. Гэррети вдруг почувствовал, как у него сжался желудок. Их тени удлинились. Было без четверти два. С девяти, казалось, прошла целая вечность. Около двух Гэррети получил наглядный урок психологии слухов. Кто-то обронил слово, и оно пошло гулять, обрастая подробностями. Скоро пойдет дождь. Парень с транзистором сказал, что скоро польет, как из ведра. И так далее, причем чем хуже слух, тем больше шансов, что он окажется правдой. Так случилось и на этот раз. Прошел слух, что Эвинг, номер 9, натер мозоли и получил уже два предупреждения, многие получили предупреждения, но для Эвинга это — по слухам — было плохо. Он передал новость Бейкеру. — Это черный? — спросил Бейкер. — Такой черный, что аж синий? Гэррети не знал, черный Эвинг или нет. — Да, черный, — подтвердил Пирсон и показал им Эвинга. Гэррети с ужасом увидел на ногах Эвинга спортивные туфли. |