Онлайн книга «Талисман»
|
Казалось, ее волосы полны песка. Лоб горел, как огонь. Она лежала в неудобной позе, и Джек поднял ее, чтобы перенести. Мама стала почти невесомой. Рука ее безжизненно свисала вниз. С Ричардом в Пойнт-Венути тоже были плохи дела, но ее тело содержало в себе гораздо меньше жизненных сил, чем его. «А Ричард почти умирал тогда». Она вновь произнесла его имя, и он заплакал. Тело в его руках задрожало. Он положил ее на кровать, убрал с лица волосы и укрыл ее одеялом. Когда-то, в самом начале его странствований, мать показалась ему старухой. Потом он привык к ее виду, и Лили Кэвэней-Сойер вновь стала в его глазах самой собой. Обычно люди не могли определить ее возраст — она всегда была очаровательной блондинкой, с неизменной улыбкой на лице. Лили Кэвэней, чьи кинофильмы пользовались неизменным успехом. Женщина на кровати меньше всего походила на известную актрису. Слезы Джека внезапно высохли. — О, нет, нет, нет, — он дотронулся пальцем до ее ввалившейся щеки. Казалось, она не может пошевелить рукой. Он взял ее руку в свою. — Пожалуйста, пожалуйста… Он даже не мог говорить. А потом он понял, какое усилие сделала эта изможденная женщина. Она смотрела на него. Она знала, что он вернулся. Она почувствовала момент его возвращения. — Я здесь, мама, — прошептал он, шмыгнув носом, и почувствовал, что весь дрожит. — Я принес его. Я принес Талисман. Талисман на полу продолжал мерцать. Но свет был тусклый, слабый, туманный. Когда Джек исцелял им Ричарда, он водил им вдоль тела друга; то же самое проделывал он и со Смотрителем. Но здесь было что-то другое. Он понимал это, но не знал, какое «это» другое… Он понял, что и он, и Талисман не сумеют спасти его матери жизнь. Талисман мерцал все реже. Потом из него полился непрерывный белый луч. Джек тронул шар, и Талисман весь залился светом… радугой! НАКОНЕЦ-ТО! Джек подошел к кровати. Талисман сейчас осветил стены и потолок комнаты, сосредоточив свой свет на кровати. Джек почувствовал пальцами, что структура света изменяется. Его стеклянная поверхность становилась мягче, податливее; пальцы мальчика почти вдавились в него. И в этот момент к Джеку пришло сильное чувство, что Талисман изменяется навсегда, и что он скоро потеряет его. Талисмана больше не будет. Пальцами он ощущал теперь не стекло, а, скорее, пластик. Теплый пластик. Джек быстро вложил Талисман в руки матери. Талисман знал свое дело; он ждал этого мгновения; он был предназначен именно для этого. Джек не знал, чего он должен ожидать. Вспышки света? Запаха лекарств? Колокольного звона? Ничего не произошло. Его мать продолжала лежать неподвижно, как мертвая. — Ну, пожалуйста! — простонал Джек. — Мама, пожалуйста… Дыхание в его груди замерло. Внезапно одна из вертикальных граней Талисмана сдвинулась с места, образовав щель, и из этой щели вырвался свет. Много, очень много света. Со всех сторон зазвучала музыка — это пели птицы, празднуя свое существование. Джек слабо понимал происходящее. Он подался вперед и увидел, что Талисман соскользнул с кровати. Из него вырывалось сияние. Ресницы матери дрогнули. Из Талисмана вылетел сгусток бронзового света и замер в руках Лили. Ее бледное лицо слегка порозовело. Джек весь напрягся. Что? Музыка? Золотистое облако окутало тело его матери. Джек увидел, как вокруг Лили движутся потоки света, как они спускаются к ногам. Комнату заполнил прекрасный чистый запах, запах земли и цветов, запах жизни. Джек глубоко вдохнул этот запах, и ему почудилось, что он сам в этот момент вторично родился на свет. Джек глянул прямо в сердце раскрытого Талисмана. Теперь он начал осознавать происходящее; он слышал музыку, слышал пение птиц за темным окном… Музыка? Что… Маленький шарик света пролетел мимо него и скрылся внутри Талисмана. Джек моргнул. Один скрылся — появился другой, на этот раз голубой. Голубой, коричневый, зеленый цвета вспыхивали на поверхности Талисмана. Джек стоял, как парализованный. Он чувствовал себя крошечной частичкой, атомом в огромном мире. Мать пошевелила правой рукой и вздохнула. Она будет жить! Теперь он знал это. Все произошло так, как сказал Смотритель, и Талисман вдохнул жизнь в ее тело, источенное болезнью. Он изгнал и уничтожил дьявола, убивающего ее. Джеку хотелось расцеловать Талисман. Ноздри его щекотали запахи земли, жасмина и гибискуса. На реснице повисла слезинка, и сейчас она играла всеми цветами радуги в лучах Талисмана. Джек видел, как в ослепительно голубом небе взошло ослепительно желтое солнце. Музыка наполнила Талисман, комнату, весь мир. На поверхности Талисмана женские лица сменялись мужскими, потом детскими… Из глаз покатились слезы: он увидел лицо своей матери, тут же ставшее лицом Королевы. Потом он увидел свое собственное лицо, и уже не мог совладать с нахлынувшими на него чувствами. Он расцветал. Он купался в лучах света. В ушах его звучали трубы и тромбоны, пели саксофоны, гремели фанфары. Глаза Лили раскрылись шире. Они смотрели на Джека с недоумевающим выражением: где-я-нахожусь. Так смотрит на мир новорожденный младенец. Потом она сделала глубокий вдох, и… …и река миров, галактик и вселенных фонтаном забила из Талисмана. Все они были окрашены в цвета радуги. Они проникали в ее рот и нос… они играли на ее щеках. На мгновение мать была вся окутана излучением… «…на мгновение его мать была Талисманом». Следы болезни исчезли с ее лица. Это не напоминало смену кадров в мультфильме. Это произошло сразу. Это произошло мгновенно. Она была больна… а теперь совершенно здорова. Розы цвели на ее щеках. Волосы сделались гуще и богаче, они вновь приобрели оттенок темного меда. — О мой БОГ… — шептала Лили. Радуга с ее лица исчезла — но здоровье осталось. — Мам? — он подался вперед. Что-то хрустнуло в его руках, как целлофан. Это был Талисман. Он положил его на ночной столик, уронив на пол несколько бутылочек с лекарствами. Но это не имело значения, ей больше не были нужны никакие лекарства. Его мать улыбалась. Это была радостная, удовлетворенная улыбка: «Здравствуй, мир, это опять я! Что ты думаешь по этому поводу?» |