Книга Любимый мой, страница 24 – Дэй Леклер

— Так оно и есть. Но ты несколько по-другому понимаешь слова «сделать дом уютным». На самом деле, это значит… это значит… — Чэз начал жестикулировать, — переставить мебель, постелить новый ковер, купить яркие диванные подушки, ну, может, сломать какую-нибудь стенку… но не это!

— В ванной комнате Сариты я хочу переделать всю сантехнику так, чтобы маленькой девочке было удобно. Что в этом такого?

— Ты считаешь, что маленькой девочке везде нужны перила?

— Да, особенно в душе. А еще необходимо прикрепить на стену большую полку, где будут стоять детские шампуни и гели. Девочки их просто обожают.

— Хорошо, — Чэз терпеливо стиснул зубы. — Но зачем ей два умывальника?!

— Сразу видно, что в твоем доме никогда не было женщин, — усмехнулась Шейн.

— Одна маленькая девочка и ты — это отнюдь не толпа женщин, — развел руками Чэз.

— Потом их будет больше: Сарита непременно захочет праздновать день рождения с подружками. Девочки любят устраивать также и «Вечеринки в пижамах».

— «Вечеринки в пижамах»? — побледнел Чэз.

— Именно, — безжалостно подтвердила Шейн, вспоминая, что тетя не разрешала ни устраивать, ни посещать подобные вечеринки. — Правда, это бывает уже в школьные годы. Но раз ты отец маленькой девочки, тебе придется научиться обращаться с роем ее подруг…

— Роем… — автоматически повторил шокированный Чэз.

— ..смеющихся, визжащих любительниц косметики.

— Косметики? Но Сарите всего три года! Шейн впервые видела его таким растерянным и озадаченным.

— Девочки очень быстро растут, — улыбнулась она.

— Только не моя дочь.

— Нечто подобное и Рейф говорил обо мне, когда наконец вернул меня.

— Вернул? — удивился Чэз.

— Мы поговорим об этом позже, хорошо? А сейчас мне нужно встретиться с электриком. В комнате у девочки обязательно должно быть свое стерео; и, конечно, ей не обойтись без собственного телефона… Естественно, не сейчас, а когда она немного подрастет. Консультация специалиста ведь никогда не повредит, верно? И еще надо не забывать про телевизионный кабель. — Шейн ободряюще погладила Чэза по руке и поспешила из ванной.

— Что, черт возьми, случилось с моим полом?

— Не смотрите на меня, босс, как волк на ягненка! — оправдывался Джимбо. — Это идея вашей жены.

— И где же сейчас моя драгоценная супруга?

— В вашем кабинете, босс…

Чэз нахмурился. Ему это определенно не нравилось: кабинет для настоящего мужчины — место уединения, и женщине там не место.

— Чтобы не было больше ни единой дырки в моем полу! Ясно? — рявкнул он, направляясь в кабинет.

— Прошу прощения, босс, но с недавнего времени я подчиняюсь вашей жене, — крикнул ему вслед Джимбо. — Вы сами сказали мне, чтобы я выполнял все ее приказы. Что я и делаю. Рабочий должен просверлить еще шесть дырок…

Чэз почувствовал, как в нем закипает кровь. Он быстро подошел к наглецу и объяснил все более доходчиво:

— Оставь все как есть, дубина, а не то я оторву тебе уши!

— Уши оторвете? — присвистнул тот. — Теперь я убедился, что брак меняет людей: раньше вы были более красноречивы.

Чэз понимал, что Джимбо в чем-то прав, и от этого злился еще сильнее:

— Неужели? Знай, друг мой, счастливые дни в твоей жизни сочтены, и она очень скоро превратится в сплошной кошмар, если ты не будешь держать язык за зубами. Кроме того, в этом доме будет жить моя дочь, и я не потерплю неуважительных слов в ее адрес. Моджо это тоже касается.

— Думаю, он вас послушает, только если вы перегородите вход в кухню гигантским валуном с этой надписью, босс, — усмехнулся Джимбо.

Губы Чэза тронула чуть заметная улыбка.

— Что ж… я поручу это жене.

— Тогда он точно будет смирен, как ягненок. Вот уж не думал, что женщина сможет сделать его таким ручным…

— А когда сюда переедет моя дочка, бедняга совсем перевоспитается, — улыбнулся Чэз, выходя из комнаты.

Чэз несколько раз повернул ручку двери — заперто. Это же форменное безобразие: жена прячется от мужа в его кабинете да еще запирается на ключ! Не желая мириться с таким положением дел, он отпер дверь собственным ключом и прямо с порога поинтересовался:

— Шейн, что, черт возьми, ты сделала с моим полом?

Она сидела за письменным столом и что-то увлеченно писала. Шейн была так прекрасна в своей рабочей одежде с распущенными золотистыми волосами, что Чэз невольно вспомнил тот памятный день две недели назад, когда они, забыв обо всем на свете, занимались любовью. И его охватила знакомая дрожь. Увы, с тех пор Шейн не подпускала его к себе, лишь иногда, засыпая, целовала его в щеку и бормотала сонным голосом нежные слова. «Неужели она забыла о том, что было между нами?» — тоскливо думал он иногда.

Аккуратно сложив бумаги на столе, Шейн подняла глаза и заметила Чэза.

— Подожди немного, — сказала она, поднимая телефонную трубку и набирая нужный номер, через минуту я освобожусь.

— Шейн, нам надо поговорить…

Но она уже оживленно беседовала по телефону:

— Да…Он поймет, что я имею в виду… Отправьте посылку почтовым самолетом… Мне все равно, сколько это стоит, Челита, я оплачу издержки… Попросите Марвина обо всем позаботиться…

«О чем это она говорит? — размышлял Чэз, чувствуя внезапную ревность. — Кто такой этот Марвин, черт побери?!»

А Шейн уже заканчивала разговор:

— Спасибо, Челита. Я еще позвоню.

— Проклятье, кто такой этот Марвин? Что тебя с ним связывает? — Чэз потребовал объяснений, не дожидаясь, когда она положит трубку.

— Он мой друг. Мы росли вместе. Марвин живет в деревне неподалеку от нашей плантации.

— И что же тебе должны прислать из Коста-Рики?

— Одну декоративную вещь, — уклончиво ответила Шейн.

— Ясно… — недоверчиво протянул Чэз. — А теперь поговорим о наболевшем. Что ты сделала с моим полом?

Не успела Шейн ответить, как дверь открылась, и вошел обнаженный до пояса молодой человек с грудой инструментов. «Похоже, мне придется выяснить еще один вопрос: почему к моей жене вот так запросто заходят другие мужчины, — нахмурился Чэз. — Интересно будет послушать ее оправдания».

— Привет, Тим. Как дела? — поздоровалась Шейн.

— Все в порядке, я сделал нужные отверстия. Не хотите взглянуть?

— Эй, парень, подожди, — вмешался Чэз, когда рабочий направился к двери. — Не смей больше сверлить мой пол, ясно?

Шейн улыбнулась Тиму самой обворожительной улыбкой (Чэз был готов растерзать наглеца!) и сказала:

— Спасибо. Я сейчас подойду.