Онлайн книга «Карьера»
— Вы же знаете, что я целый день просидел в «Инфо-Коме» с Джеком Дребблом. — И как успехи? Последовал долгий вздох. — Пока ничего. — В чем загвоздка? — Джек так и не дал добро на многостраничную вкладку в июньском номере. И тут я понял, почему переживал Дейв. Многостраничная вкладка — особый рекламный раздел на шесть страниц, который мы стараемся пристроить в каждый номер. Поскольку максимальная стоимость шести страниц составляет двести десять тысяч, продажа рекламы в таком объеме котируется выше всего, а Дейв обхаживал «Инфо-Ком» месяцами. — Что не устраивает Деббла? — Не хочет платить больше ста восьмидесяти…. — Ничего, переживем… — …А еще требует четырехцветную полихромную печать — на каждой странице. — Дейв, ТЕБЕ ПОМОЧЬ? Долгое, упрямое молчание. Наконец, Дейв отвечает: — Да. — Давай прямой телефонный номер Деббла, — приказываю я. Пообещав Мадуро связаться с ним завтра утром, сразу же набираю номер Джека. Телефон прозвонил четырежды. Я не собирался разговаривать с самим Джеком Дребблом и надеялся, что тот уже отправился домой. Расчет оказался верным: звонок перешел в режим голосовой почты: — Джек, говорит Нед Аллен из «Компу-Уорлда». Не виделись с октябрьского семинара «Эм-Ком», и у меня есть отличные новости. В общем, сто восемьдесят одна тысяча — нормально, ты и сам понимаешь, что сэкономишь тридцать штук от стандартного прайса. Но четырехцветная полихромная печать на всех страницах? Нереально. Получится в убыток. Хотя можно сделать полихромку на первой и последней странице твоего вкладыша, парням из «Грин-Эпа» мы ничего подобного не предлагали. К тому же вам достанется рекламная площадь, на которую стремится «Грин-Эп». Да, кстати, насчет мероприятии для клиентов на этот год. Джек, как раз намечается программа в Вейле. В феврале, с тринадцатого по шестнадцатое. Мы оплачиваем, ты катаешься на горных лыжах, жена тоже приглашена. А ответ по предложению мне нужен к девяти утра, завтра. Увидимся на лыжне, Джек! Когда я дошел до Парк-авеню, повалил густой снег. Проведя добрую часть юности в северных районах Новой Англии, вновь жизнерадостно топаю через завесу снежинок. Мне нравится тишина, которую наносит снегопад на привычную манхэттенскую суматоху, нравятся чудесным образом опустевшие улицы и чувство одиночества, похожее на то, что возникает при охоте в лесных чащах Мэна. Пошел дальше, по Пятьдесят пятой, заглянул в «Сейнт-Реджис Хоутел» и пересек помпезно украшенное фойе. Протянул гардеробщику пальто и направился в туалет, где пожилой сгорбленный служитель включил звук, пока я опорожнял мочевой пузырь. Закончив тереть руки под краном, принял церемонно протянутое полотенце. Пожилой служитель, итальянский иммигрант с вечно воспаленными глазами и крошечной, как у черепахи, головкой, выглядывавшей между плеч, предложил расческу и платяную щетку. Протягиваю служащему десять баков — согласен, немаленькие чаевые… но вы только представьте: каково работать в туалете? Всегда испытываю вину перед каждым, кто занимает низшую должность. Может быть, оттого, что в глубине души и сам побаиваюсь утратить высокое положение, особенно после того, как во время учебы в университете два лета провел на зоне, замаскированной под ресторан быстрого питания, вкалывая на одуряющей работе, целый день талдыча: «Картофель-фри с коктейлем?» Увидев десять баксов, служитель ошарашенно моргнул. Затем, засовывая банкноту в нагрудный карман, заметил: — Вероятно, вам предстоит потрясающая ночь, сэр. Вхожу в бар, облицованный черным мрамором, с гигантскими серебряными зеркалами, с длинной, изогнутой стойкой из цинка и вызывающе-роскошными сидениями в декоративном стиле. Бар просто кишит деловыми костюмами, в основном их обладатели — мужчины в возрасте тридцати-сорока лет, представители делового сословия ведущих переговоры менеджеров, все — идеально ухоженные, и каждый тыкает в воздух сигарой, дабы подчеркнуть довод. Едва я сел за тихий столик в углу и заказал мартини для аперитива, как зазвонил телефон. — Это я, — голос Лиззи еле пробивается сквозь шум на линии. — Идешь? — взгляд на часы подсказал: жена опаздывает. — Я еще на встрече в «Рояльтоне». — С кем? — С потенциальным клиентом. «Миллер, Бидл и Смарт». Брокерская контора средней руки с Уоллстрит, хотят пробиться в крутые. — Звучит заманчиво. — Только если тебе нравится вести дела со взрослеющей золотой молодежью. — Если хочешь, могу встретить тебя у выхода. Всего то каких-то… хм, десять кварталов. — Спасибо, я закончу примерно через полчаса. А потом… — Да? — В общем, есть важные новости, — произнесла она притворно-трагическим тоном. — Насколько важные? — подыграл я. — Космической важности. Мировая сенсация. — Умираю от нетерпения. — Я заказала для нас столик в «Пейтруне». — Кажется, что-то вроде притона-забегаловки? Где подают огромные чизбургеры? — Если верить всему, что пишут, там теперь — новый водопой для влиятельнейших манхэттенских брокеров. — Никогда не верил ни слову из напечатанного в «Нью-Йорке». А Джина — верит. Это она предложила? — Пятерка за сообразительность. Конечно, по словам Джины, Айану тоже не терпелось отужинать в «Пейтруне». Джина работает вместе с Лиззи в «Мосмане и Китинге», пиаровской фирме средней руки. Ее муж, Айан, ведет в «Дейли Ньюз» рубрику «Экскурсия по городу». Кроме того, и муж, и жена пишут для нью-йоркской новостной «бегущей строки» и, к нашему немалому и обоюдному удовольствию, не упускают удобного случая похвастаться своими мерцающими творениями. — Они встретят нас в «Пейтруне» — после того, как заглянут в галерею Сохо на открытие потрясающего шоу потрясающего художника-индейца, рисующего пальцем… — Готов поспорить, в галерее будет полно потрясающих людей. Придет сам Лу Рид, верно? — Точно. А вместе с ним — Тим Роббинс и Сьюзен Сейрадон. Гор Видаль тоже обещал заглянуть. — Не говоря о Джоне Эф. Кеннеди-младшем… — …Шерон Стоун… — И завсегдатае, потрясающем далай-ламе. Мы засмеялись. — В общем. Джина — в полном восторге. Дело в том, что «Пайтрун» непреклонно стоял на том, что очередь на столики у них расписана на пять недель вперед… но мне удалось миновать очередь. Полчаса назад. — Смею ли я спросить, каким образом? — Просто я — умнейшая женщина Нью-Йорка. — Трудно поспорить. — Слушай, мне нужно пулей лететь обратно на переговоры. Приходи в «Пейтрон» — Восточная Сорок Шестая авеню, дом сто шестьдесят. Столик заказан на девять пятнадцать. Пока. |