Онлайн книга «Единственная ночь»
Из-за Китти Уинстона сегодня пришлось оставить дома. Китти недолюбливала пса, и Ханна не сомневалась, что Уинстон отвечает ей взаимностью. Когда их познакомили, Ханна сразу заметила хищный блеск в глазах Уинстона — такой же блеск появлялся, когда он носился за чайками на берегу. Со своей стороны, Китти шипела, ясно давая понять, что терпеть не может собак. — Папа, папа приехал! — нараспев повторял крошечный вихрь по имени Роуз, пытаясь дотянуться до дверной ручки. Но Марк, старший брат Роуз, опередил ее: — Я первый покажу ему мозаику, пока ты не пристала к нему с дурацким рисунком. — Мой рисунок не дурацкий. — Роуз оглянулась на Пэмелу, ожидая поддержки. — Правда, мама? — Он очень красивый, — заверила Пэмела. — Мы повесим его на холодильник вместе с остальными. Роуз напустилась на брата: — Ну, что я говорила? Ничего ты не понимаешь! Пэмела с улыбкой объяснила Ханне: — Роуз вся в меня. Она умеет постоять за себя. Ханна усмехнулась: — Удивительно! Гены передаются из поколения в поколение. — Кстати, ты не собираешься кому-нибудь передать свои гены? Ханна посмотрела на детишек, спорящих, кто откроет дверь Брэду, и испытала внезапный прилив острой тоски. При виде Марка ей представился мальчик с глазами Рейфа. Впервые она задумалась о том, как неумолимо отсчитывают секунды биологические часы. — Не ожидала, что ты спросишь об этом, — негромко откликнулась она. — Видишь ли, для того чтобы получился готовый продукт, недостаточно генов Ханны Харт. Дверь распахнулась, в холл вошел Брэд — светловолосый мужчина с умными глазами за стеклами очков в тонкой металлической оправе. Под обманчиво флегматичной маской скрывался проворный, острый, как бритва, ум. Брэд довольно быстро приобрел стиль, который следовало бы назвать академическим. Вот и сегодня его рубашка и брюки цвета хаки были измяты, галстук завязан неуклюжим узлом, а облик молодого профессора дополняли мягкие кожаные туфли и туго набитый портфель. Он едва успел помахать рукой Ханне, как его вниманием завладели дети и Китти. — Папа, смотри, какую мозаику я сложил! — Папа, папа, это я сама нарисовала! Брэд присел на корточки, здороваясь с детьми и кошкой. Его лицо сияло неподдельной радостью. Наблюдая за маленьким семейным ритуалом встречи папы, Ханна вдруг с ужасом почувствовала, что у нее на глаза наворачиваются слезы. Торопливо заморгав, она отвернулась. Что это с ней сегодня? Если так пойдет, скоро ей понадобится помощь психолога. Надо взять себя в руки. Пэмела озабоченно посматривала на нее. — Ты в порядке? — Пэмела повысила голос, чтобы перекричать болтовню детей. — Что случилось? — Ничего, не беспокойся. — Ханна торопливо отпила чаю. — Просто утренняя ссора с Рейфом выбила меня из колеи. С Дримскейпом надо что-то делать, Пэм. Так продолжаться не может. Пора принимать решение. Ей ответил Брэд. Несмотря на то что Роуз и Марк цеплялись ему за ноги, он сумел войти в комнату. — Судя по тому, что я услышал сегодня утром, у Рейфа Мэдисона свои планы насчет Дримскейпа. Что происходит? Ты хочешь продать ему свою половину дома? — Он не собирается покупать ее, — сухо объяснила Ханна. — Он предлагает партнерство. Брэд задумался. — Скорее всего, он не может позволить себе выкупить твою половину. — Насколько мне известно, у Рейфа нет денежных затруднений, — возразила Ханна. Брэд нахмурился: — Тогда в чем же дело? Пэмела посвятила меня в подробности истории Хартов и Мэдисонов. У меня создалось впечатление, что примирение невозможно. — Враждуют уже три поколения наших семей. — Тогда почему же Рейф Мэдисон предложил тебе деловое партнерство? — удивился Брэд. — Понятия не имею. — Ханна решила, что пора сменить тему: — А как твои дела, Брэд? — Кстати, у меня отличные новости. Сегодня утром меня вызывал директор института. Мне предложили должность. Первого числа приступаю к работе. — Ура! — Пэмела вскочила с кресла и бросилась в объятия мужу. — Поздравляю! Я так и знала! Брэд переглянулся с Ханной поверх головы жены. — Сдается мне, тут не обошлось без помощи друзей. Ходят слухи, что Перри Декейтер вдруг перестал возражать против моей кандидатуры. — Сукин сын! — скривилась Пэмела. — Я знала, что все задерживается из-за него! Он просто завидует. Боится, что ты сразу затмишь его, с его-то куриными мозгами. И конечно, он прав. Не пойму только, что заставило его сдаться? — Спроси у Ханны. Пэмела живо обернулась, не зная, какой из сотни вопросов задать первым. — Что случилось? — Почти ничего, — объяснила Ханна. — Вчера вечером Перри пригласил меня на прием в честь Торнли — хотел поразить весь институт своими связями. Ну, вы же понимаете, о чем я. — Конечно, — кивнул Брэд. — Харты — одна из самых влиятельных семей в городе. Присутствие одной из Хартов на вчерашней вечеринке — очко в пользу Декейтера. Ханна продолжала: — А я случайно узнала, что на прием приглашен и один из моих бывших клиентов. Перри надеялся уговорить его сделать щедрое пожертвование в исследовательский фонд института. — Ты про Тома Лидда? — уточнил Брэд. Ханна кивнула: — Правильно. В институте ты далеко пойдешь. — Насколько я понимаю, ты побеседовала с Лиддом? — Я только упомянула, что институтский комитет рассматривает твою кандидатуру и что ты стал бы ценным приобретением для института. Том Лидд поверил мне. Брэд присвистнул: — Как это Декейтер не лопнул от злости? Пэмела зажала рот ладонью и взорвалась хохотом. — Тактический маневр в классическом стиле Хартов! Родители могут тобой гордиться. — Я твой должник, — обратился Брэд к Ханне. Он уже не смеялся. — Не выдумывай. — Ханна улыбнулась — впервые после безобразной сцены, разыгравшейся в Дримскейпе утром. — Мне давно хотелось расквитаться с Перри за то, что произошло восемь лет назад. Вот я и дождалась подходящего момента. Брэд покачал головой: — У вас, Хартов, крепкая память. Ханна так и не поняла, что это — комплимент или упрек. После ужина у Макаллистеров она вернулась к себе в коттедж поздно вечером. Как ни странно, беспорядочный и шумный ужин поднял ей настроение. Может быть, сегодня ей наконец-то удастся все обдумать. Ей давно пора во веем разобраться. Рассматривать Рейфа Мэдисона в перспективе оказалось нелегким делом, но в плюсы Ханна записала то, что ее покинули тревога и раздражение. Она — Ханна Харт, о чем, кстати, напомнила ей Пэмела, значит, она умеет продумывать стратегию и тактику. Харты не позволяют бурным эмоциям сбить себя с толку, когда речь идет о бизнесе, — в отличие от Мэдисонов. |