Книга Непокорная невеста, страница 87 – Кристина Додд

Джулиана понимала его состояние. Раймонд никогда не любил своих родителей, и горестная весть должна была произвести на него сложное, противоречивое впечатление. Лицо его осталось каменным, и невозможно было догадаться, что он чувствует и думает в эту минуту.

— Мои родители умерли? — медленно переспросил он. — Как это произошло?

— Зимой опасно переправляться через пролив. Обломки их корабля выкинуло на берег. Об этом сообщили рыбаки…

— Значит, их корабль утонул? — Раймонд отбросил со лба прядь волос и сказал Джулиане: — Как это странно. Родители занимали важное место в моей жизни. Они мучили меня, вертели мной, злили меня, иногда доводили до неистовства. Я ненавидел их всей душой, но Джулиана помогла мне понять, что в жизни есть вещи пострашнее, чем нелюбовь родителей.

— Правда? — удивилась Джулиана.

— А как же. Еще хуже любить отца, который слаб, ненадежен и может подвести в трудную минуту. Лучше не любить родителей, чем быть ими преданным. — Он тяжело вздохнул и потер озябшие ладони. — Стало быть, мои родители покинули сей мир. Я больше не испытываю к ним ненависти. Но и горя тоже не чувствую. Мне просто жаль их.

Он осмотрел двор, взглянул на Марджери и Эллу, болтавших о чем-то с Кейром и Хью. Потом обвел взглядом окрестные поля и улыбнулся.

— Мне жаль их, потому что при всем их богатстве они были во много раз беднее меня.

Он посмотрел на Джулиану и скорбно подумал, что скоро лишится всех своих богатств.

— Не пойти ли нам внутрь? — сказал он вслух. Они вошли в рыцарский зал и увидели множество дам и кавалеров. Джулиана ничего не могла понять. Повсюду сновали слуги и служанки, а в самом центре за вышиванием сидела какая-то важная дама. В первый миг Джулиана испугалась — уж не привидение ли это, уж не восстала ли из гроба графиня Изабелла? Однако Раймонд рассеял ее сомнения.

— Элинор! — радостно воскликнул он. Дама поднялась и шагнула ему навстречу с распростертыми объятиями:

— Дорогой кузен!

Джулиана недоуменно оглянулась на лорда Питера, но тот молчал, склонившись в почтительном поклоне. Раймонд тоже, словно опомнившись, опустился на одно колено.

— Перестань, — сказала дама, коснувшись его плеча. — Со мной ты можешь обходиться без церемоний. Вставай.

Раймонд выпрямился и обнял ту, кого назвал Элинор.

— В присутствии государыни лучше проявить разумную осторожность, — сказал он. — Сначала надо проверить, по-прежнему ли я в фаворе.

— У королевы ты всегда в фаворе.

Только теперь до Джулианы дошло, что перед ней сама Элинор Аквитанская, бывшая королева Франции и нынешняя королева Англии, владелица могущественного герцогства. Потрясенная, Джулиана опустилась на колени.

Раймонд сказал:

— Позвольте, ваше величество, представить вам мою супругу, леди Джулиану Лофтс.

Так вот она какая, королева Элинор, о которой поют трубадуры! Жоффруа не соврал — в ее чертах присутствовало фамильное сходство с Раймондом и Изабеллой, только королева была куда красивей покойной графини. К тому же в ее взгляде начисто отсутствовала надменность — ведь Элинор не нужно было прибегать к ухищрениям, чтобы подчеркнуть свое положение и сан. Она была живым воплощением власти, красоты, романтики и отлично это знала.

Окинув Джулиану проницательным взором, королева протянула руку:

— Встаньте, кузина. Обойдемся без церемоний. Джулиана почтительно поднесла руку королевы к губам.

— Это для меня такая честь, — пролепетала она. Элинор нахмурилась:

— А разве Раймонд не сказал, что я нанесу вам визит?

Джулиана покачала головой.

— Какой негодник. — Королева погрозила Раймонду пальцем. — Нет ничего удивительного в том, что я решила навестить своего любимого кузена. Он ведь приходится кузеном и моему мужу, и Генрих благоволит к Раймонду, когда у моего муженька наступает просветление рассудка.

— Здоров ли его величество? — спросил Раймонд, подводя королеву к креслу.

Она состроила гримасу:

— Право, не знаю. На Рождество я родила ему еще одного сына, а король даже не соизволил выразить мне благодарность.

— Поздравляю вас, мадам, с рождением здорового младенца.

Раймонд произнес эти слова громко и торжественно, но Элинор лишь пожала плечами:

— Младенец все время хнычет, что-то он мне не нравится.

— Очевидно, из-за вашей ссоры с супругом.

— Несомненно. Да я и в лучшие времена была неважной матерью. Достаточно того, что я хорошая королева, прекрасная герцогиня, страстная супруга, талантливая поэтесса, да и вообще красавица. — Королева насмешливо улыбнулась. — Требовать от меня большего было бы уже слишком. Кстати говоря, из Генриха отец еще хуже, чем из меня мать. Однако король здоров. Разве Генрих когда-нибудь болеет?

Раймонд поклонился:

— Никогда.

— Ты бываешь похож на него, — заметила королева, — особенно когда впадаешь в ярость.

— У Генриха, когда он в ярости, изо рта идет пена, мадам, — обиженно произнес Раймонд.

— Ну и что?

Джулиана облегченно улыбнулась, впервые подумав, что неистовство, в которое впадает Раймонд, когда он разъярен, — черта не столь уж зловещая и редкая. Оказывается, король в ярости ведет себя еще безумнее. Он катается по земле, грызет ножки кресел, бьется головой о пол, и все придворные в ужасе разбегаются.

Это фамильная черта, не более. Наследство, доставшееся членам рода от воинственного медведя, изображенного на их гербе.

Элинор взяла в руки иглу и позволила своим придворным сесть. Фрейлины немедленно заняли отведенные им места. Раймонд же уселся на скамейке у ног королевы. Села и Джулиана. Ей показалось, что Раймонд чуть отодвинулся, чтобы случайно не дотронуться до нее коленом. Почти сразу же Раймонд вскочил на ноги, и королева приказала:

— Сиди.

— Не могу, мадам. Я два дня провел в седле, у меня весь зад огнем горит.

— Какой ты грубиян.

— Будешь тут грубияном, когда так натрешь задницу.

Элинор улыбнулась, видимо, ничуть не обиженная словами своего кузена. Искусно работая иглой, она сказала:

— У нас с Генрихом множество разногласий, но в одном наши мнения сходятся: ваш брак, миледи, с Раймондом — вещь нужная и полезная. О вас много говорили при дворе, особенно когда вы заставили себя ждать так долго.

Элинор метнула на Джулиану суровый взгляд, и та заерзала.

— Наш кузен Раймонд — настоящее сокровище. Многие девицы влюблены в него по уши. Но еще важнее то, что он — великий воин.

— Это мне известно, ваше величество.

— Да, я вижу, что он уже успел показать себя в этом качестве, — сказала королева, взглянув на израненное лицо Раймонда.