Онлайн книга «Они поклялись победить»
|
– Патронов подбросили бы… – Позже! Все, держитесь, десант! – Держимся. Взводный быстро ушел в лабиринт коридоров здания нового вокзала. – Куда ж мы денемся! – добавил Шохин и повернулся к Артюшину: – Ну, чего моргалы вылупил? На позицию! – На себя посмотри. – Да ладно, Миха, не обижайся. Нервы… – Тоже мне барышня, а еще в контрактники податься хотел. С твоими нервами только коров пасти. – А я бы сейчас не отказался где-нибудь под Рязанью, у Оки, стадо коров пасти! – Сейчас бы никто не отказался. И те, кто с нервами, и те, кто без них… По окну ударила очередь. Несколько пуль попало в стену напротив окна. – На позицию, Миха! – крикнул Шохин. – Я стреляю, ты молчишь; я перезаряжаю, ты стреляешь! – Понял! Друзья заняли позицию обороны. И вовремя. Трое боевиков, один из которых нес на плече гранатомет, находились уже в десяти метрах от входа в подвал, в «мертвой» для остальных бойцов роты зоне. Или они не имели информации о фланговой позиции десантников, или считали, что бойцы уничтожены, или вкололи столько героина, что напрочь потеряли страх и способность адекватно воспринимать реальность, но шли они к зданию открыто, не прячась. – Гляди, Толян! – хмыкнул Артюшин. – Вконец оборзели архары. Как по Арбату идут, не спеша… – Не хрен им на Арбате делать. И здесь тоже. Обдолбились, гады ползучие, а за кайф, – Анатолий прицелился, – надо что? Платить! Двумя короткими очередями он срезал троицу боевиков. В шести метрах от входа в подвал. Из кустов появились еще двое бандитов. Они подняли автоматы, но в это время по восточному частному сектору ударила артиллерийская батарея. Это был последний сектор артналета самоходных орудий, поэтому обстрел совпал с началом атаки сепаратистов позиций 7-й роты. Бандиты исчезли: то ли попали под осколочно-фугасные мины, то ли свалили по-скорому в укрытия. Но исчезли ненадолго. Как только артналет закончился, бандиты появились вновь. И было их уже семь человек. Видимо, об огневой точке Шохина и Артюшина их не успели предупредить, так как подходили к дому они не таясь. Анатолий открыл огонь из пулемета до того, как боевики увидели трупы своих собратьев. Пятерых Шохин снял сразу, двое залегли. Анатолий крикнул Артюшину: – Бей по духам, Миха, не дай поднять гранатомет! Иначе нам хана! Артюшин ударил из автомата. У Шохина закончились патроны в ленте, и он быстро сменил ее. Неизвестно, сколько продолжалась бы эта дуэль, – оставшиеся в живых боевики укрылись за кучами строительного мусора, – но сверху вниз полетел какой-то предмет, и между позиций чеченцев прогремел взрыв; осколки чуть было не задели Артюшина. Кто-то из своих бросил в бандитов гранату Ф-1, один из осколков которой обжег щеку Анатолию. Тот схватился за лицо, откатившись от окна. Сквозь пальцы проступила кровь. Артюшин мотнул головой – от разрыва заложило уши, – крикнул: – Толик, ты чего? Ранен? – Да не ори ты, царапина, – пробурчал Шохин. Но слегка контуженный, Артюшин не услышал ответ друга: – Чего? Не слышу? Закричал и Шохин: – Уши промой да зенки раскрой. Царапнуло меня осколком, понял? – А! Понял! Давай перевяжу! – Обойдусь! Ты в окно смотри, держи оборону. – Понял! Артюшин осторожно выглянул из окна. И его вдруг накрыла тишина, лишь где-то восточнее и севернее что-то ухало. То ли артиллерия стреляла, то ли взрывались снаряды. Но далеко. Он обернулся к Шохину: – Толик! На улице, в натуре, тихо или я ни хрена после разрыва гранаты не слышу? – Тебя что, контузило? – Наверное! В уши словно свинца залили. И башка заболела. Боль по вискам бьет. – Тихо на улице. Рядом с нами тихо. Но ты все равно гляди в окно. Духи могут и без стрельбы, ползком подвалить. – Я смотрю. Никого. Воронка метрах в двадцати; дальше штук пять, нет, шесть трупов. О, блин, один шевельнулся. На бок перевернулся. Видно, тоже раненый… Вот же сука! – Чего там? – Ранен, а к «Мухе» тянется! Никак по нам, козел, решил долбануть. – Вали его! – Угу! Сейчас! Это мы легко. Артюшин выстрелил, боевик уткнулся разбитой головой в грязь. – Есть, падла! Хрен тебе, а не «Муха»!.. Больше вроде никого. Шохин, наспех обработав неглубокую рану, крикнул: – Держи сектор! – Держу. От подвальной двери неожиданно раздался голос командира отделения сержанта Беденко: – Все пока, братва! Отвалили духи. – А ты откуда взялся? – крикнул сержанту Шохин. – И подошел неслышно, как кошак… – Лихолетов к вам послал! Артюшин обернулся и очень громко воскликнул: – О, Беда! Ты че приперся? – Ты чего орешь? – Да слышит он хреново после разрыва гранаты, – объяснил Шохин. – Кстати, ты не в курсе, что за чудило ее нам чуть ли не под окно бросил? Сержант шмыгнул носом: – Да если бы не граната, духи вас из «Мухи» сожгли бы. – Так… Ты, что ли, сподобился?! – Ну, я… С третьего этажа. Видел, как вы приземлили пятерых казбеков, а двое укрылись. Ваши пули не доставали их. А бородач один «Муху» готовил. Ну, я и бросил гранату, как раз между ними. А то что близко к зданию, уж тут не моя вина, вы сами подпустили абреков. – И что, обязательно было «эфку» бросать? У тебя РГД не было? – РГД были, времени не было. Вот и бросил то, что с пояса, не глядя снял. Медлить нельзя было. Так что не наезжай, а готовься водкой поить, как вернемся. Вместе с Артюшиным. Я же вам жизни спас. – Ага! Спас! Чудом не завалил, бесяра… – Ты как с сержантом разговариваешь?! – Да шел бы ты, Паша! Лычками в Рязани козырять будешь. Беденко вздохнул: – В Рязани… До Рязани дожить надо. Что, судя по тому, как складывается ситуация, будет ой как непросто. Шохин усмехнулся: – И где ты слов-то таких умных нахватался, Паша. Ситуация… складывается… От Лихолетова, что ли? – Я командир отделения, мне положено. Он прикурил сигарету, с удовольствием затянулся, мечтательно сощурив глаза: – А в Рязани сейчас хорошо. Праздники. Морозец, снежок – не то что эта слякоть чеченская; девочки в шубках, сапожках да шапочках по городу шарятся… Молоденькие, красивые. Дискотеки. Никакой тебе войны… Нет, пацаны, будь моя воля, полжизни бы отдал, чтобы дней этак на десять в Рязань свалить. Или домой, в Белгород. Там еще лучше. |