Онлайн книга «Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия»
|
– Что ты задаешь идиотские вопросы? Скажи, он на тебя имеет виды? – Да нет. – А ты на него? – Боже упаси! – Тогда зачем? – Мне его жалко. И потом, вдруг ему кто-то из девчонок понравится… – Тата не стала говорить, что Олег Степанович уже в восторге от Алисы. – А почему жена его бросила, этого мерзавца? – Потому что она сама мерзавка! И к тому же молодая, всего двадцать четыре года! – Ого! А ему сколько? – Сорок два. – Поц! Кто же женится на таких молоденьких? Боюсь, Татка, что после такой девахи вы ему покажетесь старыми кошелками. А он гой? – Гой. Олег Степанович Дюжиков. – Надеюсь, не антисемит? – Нет, насколько я знаю. – Что ты можешь знать! Вот я, например, всегда чуяла, что этот Сонькин мерзавец в душе антисемит. Ярослав Мудный! – Тетя Берта! – расхохоталась Тата. – Что – тетя Берта? Скажешь, я неправа была? Ты же в курсе, что они с Сонькой расстались? – Конечно. – Слушай, Тата, Соньку надо срочно выдать замуж! Хотя я это твержу уже больше двадцати лет, но ничего не получается… А ты мне вот что скажи… – Берта Яковлевна умолкла, словно не решаясь задать вопрос. Это было так на нее непохоже, что Тата замерла. – Что, тетя Берта? – заинтригованно проговорила она. – Ты мне скажи, я как, уже окончательно утратила товарный вид? От неожиданности Тата вытаращила глаза. – Только отвечай как на духу! – Да что вы, тетя Берта! Вы еще красавица! – совершенно искренне воскликнула Тата. – Конечно, за молодку вам не сойти, но для своих лет вы выглядите просто потрясающе! Берта Яковлевна довольно улыбалась. – Тетя Берта, у вас завелся мерзавец? – шепотом полюбопытствовала Тата. – Еще не завелся, – тоже шепотом отозвалась Берта Яковлевна, – но, кажется, может завестись. – А сколько ему лет? – На два года старше меня. Ерунда для мужчины, правда? – Конечно! Вы чудо, тетя Берта! – Только прошу, Соньке ни звука! И Алиске тоже! Они будут смеяться! – Обещаю. Тетя Берточка, а он кто? Ваш пациент? – Нет. А вообще, много будешь знать, скоро состаришься! И молчи в тряпочку, а то раззвонишь, а он окажется мерзавцем! – Но пока он не мерзавец? – Нет, пока он просто старый поц! – Алиска, почему у тебя такой таинственный вид? – спросила Соня, аккуратно вырезая невероятно острым ножом мясо зеркального карпа из-под кожи. Работа, требующая умения и сосредоточенности. – Таинственный? Тебе показалось. – А с кем это ты в Большом театре была? Или станешь отрицать? – подковырнула Соня. – Откуда дровишки? – поразилась Алиса. – Я никому не рассказывала! – Нет ничего тайного, что не стало бы явным. – Меня там кто-то засек? – Точно! Тебя видела Нора. Мужик, говорит, просто классный! Кто такой? – Ох, Сонька! Я такая законченная идиотка… И Алиса поведала подруге историю своего знакомства с Курбатовым. – Ничего себе! А что с Иришкой? – А что с Иришкой? Нормальный роман, надо полагать. – Алиска! – Я же не могу вмешиваться. – Но ведь вмешалась! – Ну я думала, это старый развратник… – А если молодой развратник, это лучше? – Лучше! – уверенно ответила Алиса. – И потом, почему развратник? И что я могу сказать? Главное – Иришке? Бесполезно, она меня и слушать не станет. – Но Татке надо бы сказать. – Не уверена. – Ну хочешь, я сама с ней поговорю? – Мне, кажется, не стоит. Представляешь, как будет глупо, если Татка в курсе? Выйдет, что мы доносчицы – собачьи извозчицы. А если, не дай бог, случится что-то, думаю, Иришка сама сообразит, что может к нам обратиться. – Ты имеешь в виду, если она залетит? – Ну да. – Это вряд ли, они сейчас, по-моему, уже все знают. – Не сомневаюсь. И даже подозреваю, что она нам всем троим может преподать урок сексуальной жизни. – Черт ее знает… Вообще-то это хорошо. А то жутко вспомнить, какие мы были темные и глупые. – Да уж… – Помнишь, как классе в седьмом Большую советскую энциклопедию изучали? Татка с вытаращенными глазами прибежала: «Девчонки, что такое онанизм?» – Ага, только мы почему-то искали не «онанизм», а «анонизм»… Вот дуры были! – А нынешние, считаешь, умнее? – Да, конечно. Они чуть ли не с первого класса уже все знают. Но тут интересный разговор был прерван Бертой Яковлевной: – Ну что тут у вас? – Мамочка, все в порядке! – заверила ее Соня. – Смотри сама… – Ой, вэйз мир, Сонька, почему такие тонкие куски? Из них же весь фарш вывалится! – Мама, ничего не вывалится, и куски нормальные, как всегда! – Между прочим, советую вам, коровы, завтра быть в форме! – А что такое? – Татка приведет мерзавца! – Какого мерзавца? – Со своей работы! Главного редактора, кажется! Покрутите перед ним хвостом. Особенно ты, Алиска! – Почему особенно я? – рассмеялась Алиса. – Потому что он будет есть наши с Сонькой шедевры, надо ж тебе тоже иметь шанс! – Мама, прекрати! – Тетя Берта, знаю я этого главного! Обычный тюфяк! – Дуры, вы ведь уже залежалый товар! Вам перебендивать не приходится! И с этими словами она удалилась. – Сонька, а твоя мама, как всегда, права. Мы уже залежалый товар. – И ты грустишь по этому поводу? – Я? Боже упаси! Я всех мужиков видала в гробу! – В белых тапочках? – А как же! …С утра Восьмого марта Тата занималась уборкой. Иришки не было дома. После встречи с отцом она была какой-то притихшей и задумчивой. А Тата сочла ниже своего достоинства расспрашивать дочь. Рано или поздно она сама все расскажет, если посчитает нужным. А если нет, то ее и пытать бесполезно. Да и вообще, пусть Илья живет как хочет… А я не пропаду! |