Онлайн книга «Путешествие оптимистки, или Все бабы дуры»
|
Продавец насыпает в пакет добрых пять килограммов. Дашка отрицательно мотает головой и на пальцах показывает – два! – Матана! Матана! – радостно кричит продавец и берет деньги за два килограмма. – Что все это значит? – спрашиваю я, сгибаясь под тяжестью сумки. – Матана, мамуля, это подарок! Апельсины тут почти даровые, он хочет поскорее их распродать! – А я думала, ты ему приглянулась! – Ну, это само собой, – скромно ответила дочка. За разговорами я и не заметила, как приготовила роскошный обед. – Дарья, а есть у нас какие-нибудь напитки? – Есть, конечно. И водка, и вино, и даже джин. Кроме того, можешь быть уверена, твой Жукентий принесет что-нибудь эдакое! – А где он возьмет в субботу? – Не знаю, но уверена – с пустыми руками он не придет. Ровно в пять раздался звонок в дверь. – Вот это точность! – восхитилась Дашка. — Король да и только! Иди сама открывай! Викентий Болеславович и впрямь явился с бутылкой французского вина и двумя прелестными букетами. Один, поменьше, – Дашке, второй, побольше, – мне. – Где вам удалось все это раздобыть в субботу? – поинтересовалась Даша. – Кто ищет, тот всегда найдет, даже в Израиле в субботу! О, какой стол! С ума сойти! И все готово, дамы в полном порядке – какая прелесть! – А у мамы это вопрос принципа! – пояснила Даша. – Она и меня так выдрессировала. – И кто же всю эту красоту готовил? – Мама. Я только десерт сделала. – Ну что ж, давайте сразу за стол! – предложила я. – Поскольку мы еще очень мало знакомы, за столом нам будет легче общаться. Попробовав мою баклажанную икру и салат с брынзой, Викентий застонал: – Боже правый, Кира, я каждую минуту открываю в вас все новые и новые достоинства, куда это меня заведет? Дашенька, вы уже поняли, что я ухаживаю за вашей мамой? – Я это еще в аэропорту просекла! – Просекли? И ничего не имеете против? – Наоборот! – Дарья! – А что тут такого, мама? Викентий Болеславович хочет удостовериться, что я не стану устраивать сцены, дуться и вести себя как последняя идиотка. Я отлично знаю, что у меня мама умная и красивая, а за умными и красивыми женщинами надо ухаживать. – Браво, Дашенька! Вы тоже вся в маму – умная и красивая, но ухаживать за вами я уже староват! – Пожалуй! – заявила Дашка. Он от души расхохотался. – Кира, дайте-ка мне еще ваших баклажанов, это что-то неземное! Время летело незаметно. После обеда мы пили кофе на балконе. Было удивительно легко и уютно. Зазвонил телефон, и Даша вступила в долгие пререкания по поводу какого-то компьютера. Мы остались на балконе вдвоем. – Викентий Болеславович, а как вас сокращенно называют? – Кто как – Кеша, Викеша, Витя, а мама звала Котей. – Какая прелесть! Можно, я тоже буду звать вас Котей? – Буду счастлив! – Как приятно иметь дело с воспитанным человеком! – Кира, вы заблуждаетесь, я могу быть ужасающим нахалом. – Не верю! – Ах не верите? Он вскочил, выдернул меня за руку из кресла и крепко обнял. – Ты еще убедишься, каким я могу быть нахалом и хулиганом! От его поцелуя у меня голова пошла кругом. С ума сойти! Как же здорово он целуется! – Вот это темпы! – раздался вдруг Дашин голос. – Даша, вы сами меня спровоцировали, оставив наедине и так надолго с вашей обворожительной мамой! – Я, значит, еще и виновата? – Разумеется, я ведь только слабый мужчина, не устоял перед женскими чарами. Что с меня возьмешь! Я смутилась, Дашка залилась хохотом, а Викентий как ни в чем не бывало уселся в кресло и с удовольствием закурил. – А вы и в самом деле нахал, – заметила я. – А что я вам говорил? Дашка деликатно удалилась на кухню. Он было рванулся ко мне, но я строго на него посмотрела, и он покорно остался сидеть. – Кира, мне ужасно понравилось с вами целоваться. И вы, по-моему, тоже не испытали отвращения? – Отнюдь. – Вы мне с каждой минутой все больше и больше нравитесь, боюсь, я уже не смогу спокойно спать. Со мной давненько ничего похожего не было. – Послушайте, Котя, это даже неинтересно, так сразу… – А вам хотелось бы теряться в догадках, прикидывать, насколько вы мне нравитесь, и так далее? Побойтесь Бога, Кира, у нас нет на это времени! Мне уже пятьдесят восемь, и я предпочитаю играть в открытую. Поверьте мне, такая игра ничуть не хуже других. Вы мне нравитесь до умопомрачения, меня к вам тянет как магнитом, так чего ради это скрывать? И, простите за нескромность, я вам, кажется, не противен? – Нет. – Вот и славно! Значит, теперь надо только дожить до понедельника. – То есть? – Мы же условились провести понедельник вместе! – И какая же будет программа? – Во-первых, я поведу вас в Яффо в музей Франка Мейслера. Это потрясающий скульптор по металлу, Шолом-Алейхем в скульптуре. Вся суть еврейского народа и бездна юмора. Чудо! Вы уже были в Яффо? – Да, мы там гуляли с Дашей. Но я с удовольствием еще пойду. – А потом где-нибудь пообедаем, отдохнем, ну а там дальше видно будет… – Программу принимаю. – Что ж, не буду вам больше надоедать, вам надо завтра рано подняться, желаю приятной поездки, и будьте готовы к настоящему потрясению. Иерусалим никого не может оставить равнодушным. В понедельник утром я позвоню. Позвольте поцеловать вашу руку. Я думала, что в отсутствие Дашки он поцелует меня на прощание. Но нет, он пошел проститься с Дашей. И только уже в дверях прошептал: – Я не поцеловал вас, чтобы вы спокойно спали! Действительно нахал! – Мамуля, какой клевый мужик! – Он тебе понравился? – Еще как! Умница, с юмором и внешне интересный. А от тебя просто балдеет! Мам, он женатый? – Вдовец. – Вот здорово! – Почему? |