Онлайн книга «Курица в полете»
|
— Я не умею. Мать молча помогла ей. В машине повисла тяжелая пауза. Вырулив со стоянки, мать сказала: — Ну рассказывай! — Что? — Все! Я абсолютно все хочу о тебе знать! — Ну я не знаю… Ты, наверно, не поймешь… У нас ведь все изменилось, совсем другая жизнь… — А как ты оказалась в Москве? И давно? — Давно, уже двадцать лет… Они уехали в Москву в тот же день. Элла ничего не смогла с этим поделать. У них было два купе в абсолютно пустом вагоне. Всю дорогу дядя Адик возмущался: — Нет, вы можете мне это объяснить? Если вагон пустой, где тогда билеты, спрашивается вопрос? Почему их нигде не было? Почему надо было унижаться в обкоме, спрашивается вопрос? — Дед, тебе не все равно? — морщилась Ия. — Тебе же лучше — не надо стоять в очереди в сортир! Ты едешь как важная персона, вот и радуйся! — Как, спрашивается вопрос, я могу радоваться, что столько народу не достало билетов, что вагон идет порожняком, а железная дорога недосчитается прибыли! Это черт знает что! Ия не выдержала и, схватив Эллу за руку, увела ее в соседнее купе, где работал кондиционер, было чисто и шикарно. — Мне лично нравится так ехать, тем более тетя Жека надавала с собой таких вкусностей! Элка, ты можешь рассказать мне откровенно, из-за чего такой кипеш? — Из-за меня, — вздохнула Элла. — И из-за Витьки. — Так! Кто такой Витька, почему не знаю? Элла не была уверена, что надо посвящать Ию в свои тайны, но, с другой стороны, кто ей поможет, кроме Ии? И она, рыдая, поведала той горько-сладкую историю своей преступной первой любви. — Ну ни фига себе произвол! — возмутилась Ия. — Взять человека и отправить в другой город, не спросясь, как посылку! Варварство! Ты так его любишь? — Ужасно! — И он тебя ужасно? — И он! Он даже хотел мне ребеночка заделать, чтобы нам разрешили жениться… — Еще не хватало! Идиот он, что ли? Но с другой стороны… Это даже трогательно. Он, видно, совсем еще телок, хоть и отсидел в колонии… Ну ничего, Элка, все утрясется. А может, так и лучше… Поживешь недельку-другую в Москве, наведем на тебя столичный лоск, познакомишься со знаменитостями, будешь делать вид, что успокоилась, что тебе не до одесского урки, и вернешься, не дрейфь! Главное, чтобы дед с бабкой давали правильные сводки о твоем состоянии духа. — А вдруг Витька обидится, что я так уехала? — А мы ему телеграмму пошлем! Ты его адрес знаешь? — Конечно! — Значит, на ближайшей большой станции пойдем погуляем и дадим телеграмму. Только текст надо составить заранее. Короткий и впечатляющий. Он с кем живет? — Со мной, — всхлипнула Элла. — Я не про то, — усмехнулась Ия. — Кто у него дома есть? Мать, отец? — А, мать. — Она в курсе вашего романа? — Вроде нет. — Тогда текст должен быть таким: «Связи срочной необходимостью увезли Москву». Будет понятно, что не по своей воле поехала. — А может, не надо про срочную необходимость, он еще подумает, что на аборт… — Верно мыслишь, Элка! Хотя, что мы напишем, не так важно! Главное — как подписаться. Элла — не годится. Мать сразу что-то просечет. Значит, надо придумать подпись. Как он тебя называет? — Элюня. — Не пойдет. А еще как? Элла залилась краской: — Это нельзя… — Ну я про постельные клички не спрашиваю. Ну а школьная кликуха у тебя есть? — Есть, но она дурацкая. — Неужели Эллочка-Людоедка? — Нет, так меня только Лирка звала, она гадина. А одно время меня звали Эльтон, это когда мы соленые озера по географии проходили… — смущенно проговорила Элла. — Эльтон, Баскунчак… — А Витька твой в курсе? — Вроде да! — Годится, похоже на фамилию. И без признаков пола. Здорово! «Вынужденно нахожусь в Москве тчк Ненадолго тчк Привет тчк Эльтон». И никто ничего не разберет. — Только бы Витька разобрал, хотя он сообразит, он ушлый. И с первой же большой станции они отправили телеграмму в Одессу. Как ни странно, после этого Элла совершенно успокоилась и уже с удовольствием думала о московских развлечениях. В Москве Эллу, чтобы не слишком притеснять, поселили у Ии, которая первым делом повесила у себя в комнате портрет Вади-часовщика. — Хорошо все-таки, что я не успела в него по-настоящему втюриться, а то бы мучилась сейчас… И может, стала бы ждать его из тюрьмы… — А вдруг его еще отпустят? — предположила Элла. — Вдруг выяснится, что он ни в чем не виноват? — Ага, жди! Даже если не виноват, все равно посадят. У нас отпускать ох как не любят! Хотя мне кажется, он ни в чем не виноват, с такими глазами… Наверное, какая-нибудь ревнивая сучка его посадила из мести. Кстати, хороший сюжет для сценария… Баба из ревности сажает мужика, но находится порядочный следователь, который выводит ее на чистую воду, а его дочь влюбляется в героя… — Да ну… — поморщилась Элла. — Что, не нравится? — Нет! Про что это кино будет? Про любовь? Про милицию? — Про любовь и про милицию! — Ага, следователя будет играть Леонов, героя Костолевский, ревнивую бабу Полищук, а дочку следователя… — Элка, ну ты даешь! — А про Вадю твоего, кстати, говорили, что он скупает краденое! — Кто говорил? — Витька! — Он откуда знает? — Вот и я думаю — откуда… Хотя слухи разные ходят. — Ой, Элка, а вдруг они в одном деле замешаны? Элла смертельно побледнела. — Ты хочешь сказать, что Вадя Витьку сдаст? — Да боже сохрани! Знаешь, давай лучше снимем этот портрет. Ну его на фиг! На нехорошие мысли наводит. Все ерунда! Витька твой у бабки и наверняка завязал, даже если что и было! Он же не дурак, смолоду жизнь себе портить, тем более жениться хочет на тебе. Он когда вернуться должен был? И зачем вообще в этот Овидиополь поехал? |