
Онлайн книга «Графиня де Монсоро»
Наконец Бюсси, который около получаса наставлял герцога и придумывал для него сотни государственных соображений, одно другого неоспоримее, принял решение. Он приказал покрыть коня нарядной попоной, выбрал пять дворян, наиболее неприятных королеве-матери, и во главе их отправился парадным аллюром навстречу ее королевскому величеству. Екатерина начала уже чувствовать усталость, но не от ожидания, а от размышлений над тем, как она отомстит людям, которые посмели нанести ей такое оскорбление. Она вспомнила арабскую сказку о заточенном в медном кувшине злом духе. В первые десять лет своего пленения он обещал озолотить того, кто его освободит, а затем, обозленный ожиданием, поклялся убить неосторожного, который откроет крышку кувшина. С Екатериной произошло то же самое. Сначала она обещала себе осыпать милостями тех дворян, что поспешат ей навстречу. Затем она дала зарок обрушить свой гнев на первого, кто явится к ней. Расфранченный Бюсси подъехал к воротам и стал приглядываться, словно ночной часовой, который не столько смотрит, сколько слушает. – Кто идет? – крикнул он. Екатерина ожидала по меньшей мере коленопреклонения. Один из дворян ее свиты посмотрел на королеву, как бы спрашивая распоряжений. – Подъедьте, – сказала она. – Подъедьте еще раз к воротам. Кричат: «Кто идет?» Надо ответить им, сударь, это формальность… Придворный подъехал к самым остриям подъемной решетки. – Ее величество королева-мать прибыла навестить добрый город Анжер, – сказал он. – Прекрасно, сударь, – отвечал Бюсси. – Соизвольте повернуть налево. Примерно шагах в восьмидесяти отсюда вы увидите потайной вход. – Потайной вход! – воскликнул придворный. – Маленькая дверца для ее королевского величества! Но слушать его было уже некому – Бюсси ускакал. Вместе со своими друзьями, которые посмеивались втихомолку, он направился к тому месту, где, согласно его указаниям, должна была выйти из кареты вдовствующая королева. – Вы слышали, ваше величество? – спросил придворный. – Потайной вход! – О да, сударь, я слышала. Войдемте там, раз так полагается. И молния, сверкнувшая в ее взгляде, заставила побледнеть неловкого, который невольно подчеркнул, что его повелительнице нанесено оскорбление. Кортеж повернул налево, и маленькая потайная дверь отворилась. Из нее вышел Бюсси с обнаженной шпагой в руке и почтительно склонился перед Екатериной. Вокруг него мели своими перьями землю шляпы его спутников. – Добро пожаловать в Анжер, ваше величество, – сказал он. Рядом с Бюсси стояли барабанщики, но в барабаны они не били, и алебардщики, но они не взяли свое оружие «на караул». Королева вышла из кареты и, опираясь на руку придворного, направилась к маленькой двери, обронив в ответ всего лишь: – Благодарю, господин де Бюсси. Этими словами она подвела итог размышлениям, для которых ей предоставили время. Екатерина шла, высоко подняв голову. Но Бюсси вдруг обогнал ее и преградил ей путь рукой. – Будьте осторожны, сударыня, дверь очень низкая, ваше величество может ушибиться. – Так что же мне делать? – сказала королева. – Нагнуться? Я впервые вхожу в город подобным образом. Слова эти, произнесенные совершенно естественным тоном, для опытных придворных имели такой смысл, глубину и значение, которые заставили призадуматься не одного из присутствовавших, и даже сам Бюсси закусил ус и отвел взгляд. – Ты слишком далеко зашел, – шепнул ему на ухо Ливаро. – Ба! Оставь! – ответил Бюсси. – Это еще не все. Карету ее величества с помощью блоков перенесли через стену, и Екатерина снова в ней устроилась, чтобы следовать во дворец. Бюсси и его друзья, на конях, ехали по обе стороны кареты. – А мой сын? – спросила вдруг Екатерина. – Я не вижу моего сына, герцога Анжуйского! Она хотела удержать эти слова, но они вырвались у нее в приступе неодолимого гнева. Отсутствие Франсуа в подобный момент было пределом оскорбления. – Монсеньор болен, государыня, он лежит в постели. Ваше величество может не сомневаться, что, не будь этого, его высочество поспешил бы сам отдать вам почести у ворот своего города. На этот раз Екатерина была просто величественна в своем лицемерии. – Болен! Бедное дитя! Болен! – вскричала она. – Ах, господа, поторопимся же… Хорошо ли за ним ухаживают хотя бы? – Мы делаем все, что в наших силах, – сказал Бюсси, глядя на нее с удивлением и словно пытаясь разобраться, действительно ли в этой женщине говорит мать. – Знает ли он, что я здесь? – продолжала Екатерина после паузы, которую она с толком использовала, чтобы произвести смотр всем спутникам Бюсси. – Разумеется, ваше величество, разумеется. Екатерина поджала губы. – Должно быть, он очень страдает, – сказала она сочувственно. – Неимоверно, – ответил Бюсси. – Его высочество подвержен таким внезапным приступам недомогания. – Значит, это внезапное недомогание, господин де Бюсси? – Бог мой! Конечно, ваше величество. Так они прибыли ко дворцу. Вдоль пути движения кареты шпалерами стояли толпы народа. Бюсси поспешил вперед, взбежал по лестнице и, запыхавшийся, возбужденный, вошел к герцогу. – Она здесь, – сказал Бюсси. – Берегитесь! – Рассержена? – Вне себя. – Выражает недовольство? – О нет! Гораздо хуже: улыбается. – А народ? – Народ хранит молчание. Он смотрит на эту женщину с немым ужасом: он ее не знает, но угадывает, какая она. – А она? – Она посылает воздушные поцелуи и кусает себе кончики пальцев при этом. – Дьявол! – Да, монсеньор, как раз то же самое и мне пришло в голову. Это дьявол. Будьте осмотрительны! – Мы сохраняем состояние войны, не так ли? – Клянусь богом! Запрашивайте сто, чтобы получить десять; впрочем, у нее вы больше пяти не вырвете. – Ба! Так, значит, ты меня считаешь совсем бессильным?.. Вы все здесь? Почему Монсоро еще не вернулся? – произнес герцог. – Он, наверное, в Меридоре… О! Мы прекрасно обойдемся и без него! |