Онлайн книга «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Часть 4»
|
– Ай! – Эти пять украшений вонзились мне в волосы, которые у меня, как видите, очень густые. – К счастью. – И задели кожу. Но обратите внимание на одну странность – это могло случиться только со мной. Вместо впадин у меня вскочили шишки. Доктор не мог удовлетворительно объяснить мне это явление. – Ну, так я вам объясню. – Вы очень меня обяжете, – сказал Портос, моргая глазами, что служило у него признаком величайшего напряжения мысли. – С тех пор, как ваш мозг предается изучению наук, серьезным вычислениям, он увеличился в объеме. Таким образом, ваша голова переполнена науками. – Вы думаете? – Я уверен в этом. От этого получается, что ваша черепная коробка не только не дает проникнуть в голову ничему постороннему, но, будучи переполненной, пользуется каждым случайным отверстием, чтобы выбрасывать наружу избыток. – А-а-а! – протянул Портос, которому это объяснение показалось более толковым, чем объяснение врача. – Пять выпуклостей, вызванных пятью украшениями люстры, были, конечно, пятью скоплениями научных знаний, вылезших наружу под действием внешних обстоятельств. – Действительно! – обрадовался Портос. – Вот почему голова моя болела больше снаружи, чем внутри. Я вам признаюсь даже, что, надевая шляпу и нахлобучивая ее на голову энергично-грациозным ударом кулака, свойственным нам, военным, я испытывал иногда страшную боль, если не соразмерял как следует силу удара. – Портос, я вам верю. – И вот, дорогой друг, – продолжал великан, – господин Фуке, видя, что его дом недостаточно прочен для меня, решил отвести мне другое помещение. И меня перевести сюда. – Это заповедный парк, не правда ли? – Да. – Парк свиданий, известный таинственными похождениями суперинтенданта. – Не знаю; у меня тут не было ни свиданий, ни таинственных приключений; но мне позволено упражнять здесь свои мышцы, и, пользуясь этим разрешением, я вырываю деревья с корнями. – Зачем? – Чтобы размять руки и доставать птичьи гнезда; я нахожу, что так удобнее, чем карабкаться наверх. – У вас пастушеские наклонности, как у Тирсиса, дорогой Портос. – Да, я люблю птичьи яйца несравненно больше, чем куриные. Вы не можете себе представить, что за изысканное блюдо омлет из четырехсот или пятисот яиц канареек, зябликов, скворцов и дроздов! – Как – из пятисот яиц? Это чудовищно! – Все они умещаются в одной салатнице. Д’Артаньян минут пять любовался Портосом, точно видел его впервые. Портос же расцветал под взглядами друга. Они сидели так несколько минут. Д’Артаньян смотрел, Портос блаженствовал. Д’Артаньян искал, по-видимому, новую тему для разговора. – Вам здесь весело, Портос? – спросил он, найдя наконец эту тему. – Не всегда. – Ну, понятно; однако когда вам станет слишком скучно, что вы будете делать? – О, я буду здесь недолго! Арамис ждет только, чтобы у меня исчезла последняя шишка, и тогда представит меня королю. Король, говорят, терпеть не может шишек. – Значит, Арамис все еще в Париже? – Нет. – Где же он? – В Фонтенбло. – Один? – С господином Фуке. – Отлично. Но знаете ли… – Нет. Скажите, и я буду знать. – Мне кажется, что Арамис забывает вас. – Вам так кажется? – Там, видите ли, смеются, танцуют, пируют, распивают вина из подвалов господина Мазарини. Известно ли вам, что там каждый вечер дается балет? – Черт возьми! – Повторяю, ваш милый Арамис вас забывает. – Очень может быть. Я сам иногда так думал. – Если только этот хитрец не изменяет вам! – О-о-о!.. – Вы знаете, этот Арамис – хитрая лисица. – Да, но изменять мне… – Послушайте: прежде всего он лишил вас свободы. – Как это лишил свободы? Разве я не на свободе? – Конечно, нет! – Хотел бы я, чтобы вы мне доказали это. – Ничего нет проще. Вы выходите на улицу? – Никогда. – Катаетесь верхом? – Никогда. – К вам допускают друзей? – Никогда. – Ну так, мой друг, кто никогда не выходит на улицу, кто никогда не катается верхом, кто никогда не видится с друзьями, тот лишен свободы. – За что же Арамису лишать меня свободы? – Будьте откровенны, Портос, – дружески попросил д’Артаньян. – Я совершенно откровенен. – Ведь это Арамис составил план укреплений Бель-Иля, не правда ли? Портос покраснел. – Да, – согласился он, – но он только и сделал, что начертил план. – Именно, и я считаю, что это не бог весть какая важность. – Я всецело разделяю ваше мнение. – Отлично; я в восторге, что мы одинаково мыслим. – Он даже никогда не приезжал в Бель-Иль, – сказал Портос. – Вот видите! – Напротив, я ездил к нему в Ванн, как вы могли видеть. – Скажите лучше – как я видел. И вот в чем дело, дорогой Портос: Арамис, начертивший только план, желает, чтобы его считали инженером, вас же, построившего по камешку стены крепости и бастионы, он хочет низвести до степени простого строителя. – Строителя – значит, каменщика? – Да, именно каменщика. – Который возится с известкой? – Именно. – Чернорабочего? – Точно так. – О, милейший Арамис думает, что ему все еще двадцать пять лет! – Мало того, он думает, что вам пятьдесят. – Хотел бы я его видеть за работой. – Да. – Старый хрыч, разбитый подагрой. – Да. – Больные почки. – Да. – Не хватает трех зубов. – Четырех. – Тогда как у меня, глядите! И, раскрыв толстые губы, Портос продемонстрировал два ряда зубов, правда, потемнее снега, но чистых, твердых и крепких, как слоновая кость. – Вы не можете себе представить, Портос, – сказал д’Артаньян, – какое внимание обращает король на зубы. Увидя ваши, я решился. Я вас представлю королю. |