Онлайн книга «Садовник»
|
— Когда придешь, поговорим? Мама вздохнула: — Мейсон, прошу тебя, сними форму и отправляйся домой. Завтра все обсудим, хорошо? Теперь, когда до меня начало кое-что доходить, когда я обнаружил, что она скрывает от меня, мне совсем не хотелось ничего откладывать на потом. — Мы с Джеком встречаемся в девять. Все-таки едем за город. — Я достал ключи от джипа и отдал ей: — Чуть не забыл, машина на стоянке, в дальнем конце. Она подкинула ключи и поймала: — Подожди меня. Постараюсь вернуться до твоего ухода. Я посмотрел на сидящую на диване четверку: — А что они? Мама пожала плечами: — Здесь посидят. — И ушла. Я взял рюкзак, и из него вывалился футляр с диском. Поймать его на лету мне не удалось. Ударившись о стойку, футляр раскрылся, диск упал и закатился под диван. Подойдя к дивану, я пощелкал пальцами перед лицом одного из мальчишек, потом помахал рукой: — Алё! Он смотрел прямо перед собой, на телевизор. — Эй, урод! И глазом не моргнул. Я сделал вид, что собираюсь ткнуть ему пальцем в лицо. Реакции не последовало. Опустившись на четвереньки, я достал из-под дивана диск и стал запихивать его обратно в футляр. Руки дрожали, в голове проносились сегодняшние события. Разговор с Бубой у бара, ссора с мамой, найденное удостоверение «Тро-Дин», подростки в кататоническом ступоре… Слишком много для одного дня. Неудивительно, что у меня тряслись руки. Я знал, что мне сейчас нужно: голос отца поможет прийти в себя. Взглянув на часы, я вставил диск в DVD-проигрыватель, взял пульт и уселся на пол, прислонившись спиной к дивану рядом со светловолосой девчонкой. Так близко, что чувствовал запах мыла, которым она пользовалась. Или пользовались те, кто мыл ее. Как только включилась запись, я расслабился. Хотелось просмотреть ее до конца, пока не вернется мама. Отец дошел до моего любимого места: «…я стану крокусом в тайном саду». И тут раздался мягкий, но слегка осипший голос: — Где я? Я вздрогнул и обернулся. Красавица смотрела на меня своими потрясающими карими глазами. Проснулась! «А я, — сказала мама, — стану садовником и тебя отыщу». Я нажал паузу. Глаза девочки потускнели. — Эй! — Я пощелкал пальцами у нее перед носом. Не реагирует. Я снова включил DVD и посмотрел на нее. Опять ничего. Отец закончил чтение, а она была в ступоре. Я поставил диск с самого начала. «Тогда, — сказал зайчонок, — я стану крокусом в тайном саду». — Где я? — вновь произнесла девочка. На этот раз я успел ответить: — В «Тихой гавани». «А я, — сказала мама, — стану садовником и тебя отыщу». Девочка опять отключилась. Я чертыхнулся и снова нашел ту же часть. «Тогда, — сказал зайчонок, — я стану крокусом в тайном саду». — Где я? — Голос был уже знакомым и не сиплым. На этот раз, приостановив запись, я стал перед ней на колени. — В «Тихой гавани», — сказал я, едва дыша, а в голове проносилось: «Умоляю, умоляю, умоляю, только не отключайся, красавица!» Она вздернула брови. Как же странно было видеть осмысленность на ее лице, которое мгновение назад ровно ничего не выражало. В замешательстве она была еще прекраснее. Посмотрела прямо мне в глаза, затем опустила взгляд, внимательно изучила шрам и вновь стала глядеть в глаза. Прикоснулась рукой к моей левой щеке. Кроме мамы и врачей, никто и никогда не касался моего лица; ее прикосновение было таким теплым и мягким, что по телу пробежала дрожь. — Эта сторона прекрасна… — Затем кончиком пальца она провела по шраму: — Эта сторона помечена. Мне стало жарко, я откинулся назад и оперся на руку, чтобы между нами было чуть больше места. Девочка обвела взглядом помещение, потом снова посмотрела на меня: — Кто ты? — Мейсон. Я… Моя мама здесь работает. Она наклонила голову: — А я кто? — Не знаю. — Меня смутил ее вопрос. — Ты попала в аварию и… На самом деле я не знал, что с ней произошло, а об аварии только предположил. Наверное, не стоило ей ничего говорить. «А я, — сказала мама, — стану садовником и тебя отыщу». Глаза девочки вновь остекленели. — Нет! Наверное, пауза через определенное время автоматически отключалась. Я быстренько нашел ту часть, которая ее будила, и вырубил проигрыватель. — Что случилось? Я показал ей диск: — Я поставил его, и ты очнулась. Затем снова заснула. И я опять включил… «Идиот, заткнись сейчас же!» Она потерла лицо руками и принялась осматривать себя, разминаться и потягиваться. В какое-то мгновение рукав белой рубашки задрался, и я увидел татуировку. Синюю бабочку. На правом предплечье. Возможно, свою роль сыграло освещение, но я готов был поклясться: татуировка такая же, как у моего отца. Времени на размышления не было. Увидев татуировку, девочка стала повторять одну и ту же фразу, все громче и громче: — Не дай садовнику меня найти, не дай садовнику меня найти, не дай садовнику меня найти… Что делать, я не знал. Просто сказал ей, что все будет в порядке. Это не помогло. Она стала говорить чуть тише, но повторяла снова и снова: — Не дай садовнику меня найти… Неужели строчка из книжки так ее расстроила? Как бы то ни было, от ее причитаний мне стало жутко. Неожиданно она замолчала, посмотрела на меня и произнесла: — Мне нужно уходить. Я попытался улыбнуться и сказать самым что ни на есть спокойным голосом: — Сейчас придет моя мама… — Садовник найдет меня! — В глазах появились слезы. — Прошу, помоги! Она прижала ладони к щекам и застонала. В это время вернулась мама. — Что ты сделал? Как это произошло? — испуганно спросила она, прижав руку к груди. Вообще-то я ожидал не такой реакции. Мама взяла девочку за запястье и стала считать пульс. — Это ведь здорово, да? — спросил я. — Теперь можно позвонить ее родителям и сказать, что она очнулась. Не отрывая взгляда от девочки, мама медленно качала головой: |