Онлайн книга «Последняя битва»
– Милости прошу, гости… – хозяин усадьбы на секунду замялся, но затем добавил: – дорогие. Чупай! – окликнул боярин кого-то из слуг. – Проследи за гостями, чтоб всего было в достатке! – Сделаем, – Чупай с поклоном удалился, на ходу раздавая приказания, кому куда становиться, куда заводить лошадей, где распрягать сани. – Прошу в дом, – ласково улыбнулся Жирослав. Вадим чуть подотстал. Воевода, заметив взгляд князя, спешно подошел. – Устроишь людей – подымись в терем и держи ухо востро, – шепнул Вадим воеводе. Бряг хитро прищурил глаза и едва заметно кивнул головой, мол, обижаешь, княже… Боярин, сопровождая гостей, первым поднялся на крыльцо. Почти перед самым его носом дверь распахнулась, едва не сбив боярина. – Вадим! – радостный девичий голос пропел, словно соловей. – Квета, – князь руссов оттеснил Жирослава в сторону, широко распахивая объятия. – Квета, да тебя не узнать! Девушка кинулась вперед… Она хотела с разбегу очутиться в этих объятиях, но сбоку раздалось нервное сопение отца. Соблюдая приличия, она позволила только взять себя за руки. Объятий не получилось… – Вадим, я так рада, так рада… – Квета… – А где же Валуй? – девушка выглянула из-за плеча князя и окинула взором его спутников. – Нет Валуя, – продолжая улыбаться, ответил Вадим, – в Новгороде он остался… дочь у него там… – М-м… – Пойдемте в дом, – подал голос боярин, зажатый у стены дверью. – Чего напрасно… – Пойдем, Вадим, – Квета поманила князя за собой. – Я батюшке все-все рассказала… И отчего Вадиму почудилось, что это ее все-все значило нечто большее… – Как вы меня спасли от татей… от Бокула Шибайло, помнишь? – Как не помнить – помню! Гости проследовали в большой зал, где уже горели глиняные светильники и несколько толстых сальных свечей. Тут же, важная как пава, в зал вошла хозяйка. Высокая и статная, в синем платье, с аккуратно забранными волосами. – Бажана… – заприметив супружницу, окликнул боярин. Она подошла. При виде мачехи у Кветы скривились губки. – Вот, – Жирослав указал на Вадима, – будем знакомы… – Так вроде знакомы мы, в прошлый-то раз… – перебила его Бажана. – Се князь руссов – Вадим Белозерский. Женщина недоверчиво посмотрела на мужа, потом на Вадима, на Квету, что продолжала держать гостя за руку, и вновь на мужа. – Князь руссов? – она тряхнула головой, и ее серебряные височные кольца [58] издали тонкий мелодичный звон. – А что, Бажана, прям и не вериться тебе? – цокнув языком, спросил Вадим. Он не стал дожидаться ответа, а обернувшись к боярину, вопросил. – А где ваш пострыленыш… Растислав, кажется… – Так тут он, – поспешил заверить Жирослав, – сейчас кликну… пошлю за ним… Краем глаза Вадим уловил движение Бажаны – «Ты смотри, как напряглась…» – Прошу к столу, – хозяин усадьбы сделал гостеприимный жест. – Бажана… Квета… Гости стали усаживаться. Жирослав тут же отослал дочь к себе. Девушка вспыхнула румянцем. – Батюшка, а как же гости? Я хотела… – После, – оборвал ее боярин. Квета стрельнула глазами в сторону князя руссов. Вадим перехватил ее взгляд и ласково улыбнулся. Девушка, зардевшись пуще прежнего, чуть не приплясывая, выбежала из зала. На стол расторопные слуги уже начали выставлять яства. А боярин увлек супругу за локоток и что-то усердно втолковывал ей в уголке. Их шептание продолжалось не более одной минуты, после чего женщина, недовольно фыркнув, удалилась из помещения. * * * В зал ворвались ароматы чеснока, и следом на столе появилось несколько жирных гусей, зажаренных до румяных корочек. Слуги внесли ковриги [59] . Вадим, да и Павел, пребывая в этом времени, уже успели оценить местную кухню. Она была с виду простой, но четко бьющей в цель. В особенности друзьям нравился хлеб. Пшеница в здешних краях была роскошью, а вот рожь, ячмень и овес родились на славу. Муку еще не научились измельчать в пыль, и оттого хлеба часто запекали с попадающимися половинками зерен. Но именно этот факт придавал ковригам неповторимый вкус и приятную сытность. Далее последовали разносолы… В больших глиняных тарелках заманчиво расположились огурчики, источающие ароматы дуба, и капуста с яркими вкраплениями брусники и клюквы. Большие лопухи черных и белых груздей разместились на тарелках поменьше, обильно политые сметаной. Павел, восседавший рядом с Вадимом, толкнул друга локтем. – Икра… – Отлично, – согласился Вадим. Слуги поставили рядом с князем руссов глубокую тарелку с бледно-желтой икрой. Юски, едва пристав со своего места, бегло оценил сей деликатес и изрек со знанием дела: – Щучья… В довершение, на столе появились кружки и крынки с ароматной брагой. У гостей навернулись слюни… – Рад видеть у себя в доме столь именитых гостей, – поднял боярин первый тост, когда слуги окончили сервировать стол. – Хочу выпить за здоровье князя руссов на многие лета. – Ой ли, – чуть слышно вырвалось у Павла. Жирослав, однако, не расслышал или сделал вид, что не расслышал. Он продолжил: – На многие лета, чтоб мир стоял промеж Белоозером и Новгородом. – Хорошо сказал! – подхватил тост Вадим. – Вот можешь, когда хочешь. Дружно выпили. – Угощайтесь… – боярин сделал широкий жест. * * * Лишь только три тоста прозвучали за столом в боярском тереме, когда в помещение вошел Радаслав. Он, коротко поприветствовав гостей, подошел к Жирославу и, склонившись над ухом, что-то зашептал. – Больше двух говорят вслух, – отбросив на блюдо объеденную гусиную ножку, заметил князь руссов. – Что-то стряслось, боярин? Вадим, верно, уловил беспокойство во взгляде хозяина. – Гонец к тебе, княже… – боярин жестом отстранил Радаслава. Пасынок отошел и, пройдя вдоль стола, занял место напротив гостей. – Вон оно как.… И от кого? – с интересом спросил Вадим. – От господина нашего, князя Гостомысла. – Вот тебе новость… – Павел отер рот от следов сметаны. – Да уж… – протянул князь руссов. – Так чего ждешь – зови гонца! |