Онлайн книга «Последняя битва»
– Громче! – Он глухой! – Ха-ха-ха… А девицы, задорно смеясь, образовали широкий хоровод и с песнями двинулись посолонь. Князя обуяло любопытство, и он двинулся к хороводу. Оказалось, что сугроб сверху срыт и привален валежником. Среди веток проступало массивное бурое тело. – А ну, девки, кто смелый? – крикнул один из парней. – Сигай в берлогу! – Э-ге-гей, – с присвистом поддержала затею повещалка. Отчаянная нашлась быстро. Дородная деваха, подобрав полы шубки, стала забираться на сугроб. – Ай да девка! – ухмыльнулся князь. – Если в берлоге и впрямь медведь – ему карачун. – Убьет, – хихикнул Удал. – Берем в дружину! – утерев бороду, крякнул воевода. Меж тем отважная девица взобралась наверх и, недолго думая, свалилась на валежник. Послышал хруст ломающихся веток и дикий рык медведя. Сугроб пришел в движение – началась борьба. Через несколько секунд деваха вылетела из берлоги, и народ весело ахнул. В руках у нее был приличный клок шерсти. – Ну, что я говорил? – смеясь в голос, изрек князь. – Она его голыми руками… – Молодец, Велуша! – захлопали в ладоши подружки! – Беги, девка! – повещалка вскинула ухват. Огромный шерстяной комок вылетел наружу и покатился по снегу. Затем медведь с трудом поднялся и стал затравленно озираться по сторонам. – Не отдам, не отдам! Велуша дразнила зверя вырванным клочком. Медведь кинулся за обидчицей. – Беги, Велуша! – Живее! – Ой! Но она не шибко извивалась – лесной господин нагнал девушку и крепко схватил. Медведь ревел, Велуша верещала. Они катались по снегу, молотя друг друга по бокам. Наконец, бурый совладал с могучей охотницей и, уложив ее лицом в снег, оседлал. Народ ахнул и затаил дыхание. И вдруг ряженный соскочил с Велуши и помог ей подняться. – Ай, девка, молодец! Разбудила меня! – Пойдем, косолапый, попробуешь блинов! – громко предложила повещалка. Как по команде народ устремился к столам. Когда к столам подошел Вадим, люди расступились, давая место, но особо не смутились от присутствия князя. И он был этому только рад. Незаметно солнце остыло и склонилось к горизонту. Но с наступлением сумерек веселье лишь разгорелось. Костров прибавилось, появились и факелы. Парни похватали из толпы девок – и айда сигать через костры. – Гори-гори ясно… – Ясно, – изрек князь и, узрев симпатичную румяную большегру… большеглазую девушку, кинулся к ней. Он поспел как раз вовремя, ибо сразу двое парней нацелились на эту королеву красоты. Вадим первый схватил ее за руку. – Ой, – пискнула она, но упираться не стала. Вадим прижал девушку к себе и страстно поцеловал в губы, тем самым обозначив свои права. Эх, понеслась… Затем они прыгали через костры, водили со всеми хороводы, пили брагу, ели блины с сиговой икрой, пели песни и под конец далеко за полночь угомонились в княжеской опочивальне… * * * Расслабление длилось недолго. Вскорости прибыл гонец от новгородского князя и передал слова Гостомысла. Что, дескать, он сбирает и посылает под крепкой охраной дочь свою, Умилу, в град Вадимов. И что в травень [102] месяц, как и было условлено, он отправит княжну навстречу жениху. Однако Гостомысл просит свадьбу отложить, ибо сам желает принять участие в торжестве. Это может устроиться после взятия варяжского борга, к коему и должны приступить союзники в конце травня месяца. И ежели князь руссов на том стоит, то пусть через гонца шлет свое слово. – Вот оно как, – проговорил Вадим, когда гонца проводили за дверь. – В травень, княже… – начал было воевода, но князь перебил его. – Ишь, хитрый лис! – Вадим откинулся на спинку кресла. – Что удумал, а? Надёжу [103] хочет. Это, стало быть, он нам невесту шлет, а со свадьбой погодить просит. Так-так… В заложники Умилу отдает… коли мы совладаем с ярлом варяжским, тут и пир горой, а ежели нет, то Гостомысл и назад сдаст. – Не посмеет, – подал голос Останец, тоже присутствующий на приеме гонца, по праву ближнего человека, ровно, как и Марун и Надей. Но те пока молчали, нахмурив брови. Не было в думной только братьев Олафссонов, которые постоянно пропадали на Свири, по заданию княжескому возводя борг и верфь. – Не посмеет, – повторил Останец, – слово княжеское крепко! – Ой ли… – хмыкнул Марун, – сколько пакостей было от новгородцев… – Кто старое помянет, тому глаз вон, – заметил Надей. – Ага… – Вадим сложил руки на груди, – а кто старое забудет, то два… – Если верить князю новгородскому, то крепкую рать он сбирает, – решительно молвил Бряг. – Вон и кривичи в этот раз сбираются… – Ладно, – князь поднял руки, пресекая дальнейшие препирательства, – выход невелик. Слово дадено. И его, и мое. Посему… Посему готовь, воевода, дружину. Шли гонцов к чудинам нашим, будем сбираться. Пойдем до друга моего в Каргийоки, а там встретим Умилу и двинем на варягов. Руссы облегченно вздохнули, мол, решение принято, будем действовать. – Надо поторопить Карла со Свеном. Времени мало, а нам бы еще пару ладей не помешало заиметь. – Верно, княже, – поддержал воевода. – Только все едино нам на ладьях всем не уйти. – Это ничего. Основную рать ты берегом поведешь. А ладьи нужны, опять харчи везти и все такое… Вот вам мое слово. Останец и Надей при тебе, воевода, останутся в пособу, а Маруна отправим к Олафссонам. Марун молча кивнул. – Вот только… – Ну что, Бряг, договаривай, – князь заметил заминку воеводы. – Княже, снегу много… воды много будет. Пешая рать по берегу не пройдет. Не лучше ли червеня [104] обождать? – Дело говорит воевода, княже. Коли берега зальет, то ходу не будет, – согласился Надей. – Хм… – Вадим призадумался. – Будь по-вашему. Порешим – червеня дождаться и сухости. Да. И кликнете мне Удала. Через минуту на позыв явился тиун, поклонился. – Так, Удал, сбирай всех, кто не у дел и отправляй на Свирь. Все, что есть, доски на лесопилке, грузи на сани – и туда же. А работу лесопилки усилить… как хочешь, а нужны еще доски, и сухие! Если еще что… вон, Марун подскажет. Все, зовите гонца для ответного слова! Часть третья
Последняя Битва
Все, что было до этого мига, |