Онлайн книга «Девственная селедка»
|
Он подошел, обнял ее. – Мам, но что ж тебе, в монастырь уйти? Ладно, замуж не хочешь, я понимаю, но роман хоть заведи… – Тебе-то это зачем? – Мам, я хочу видеть, как у тебя блестят глаза… – А что? У меня такой несчастный вид? – Не несчастный, нет… Но… безжизненный что ли… Хотя тебе никто не дает твоих лет, а меня принимают за твоего любовника. – Уже нет, – улыбнулась Лали. – Откуда ты знаешь? – Я сама призналась, что ты мой сын. – Кому призналась? – Тому самому дядьке. Он предложил мне послать куда подальше юного любовника, который вечером оставил одну несчастную стареющую женщину. Пришлось признаться. – А вместо меня предложил себя? – Не впрямую, но намекнул. – Точно, это от него роза. – С вазочкой? Чушь. – А я вот сейчас узнаю. Он заметил идущую мимо горничную с охапкой пледов. Выскочил к ней и заговорил о чем-то. И через минуту вернулся. – Мам, она никаких цветов в номер не ставила! 1987 год Ева ехала вниз по эскалатору. И вдруг сердце подскочило к горлу и ухнуло в пятки. На соседнем эскалаторе поднимался Георгий Иванович! На мгновение они встретились глазами. Он узнал ее… Но она ехала вниз, а он вверх. Их пути опять разошлись? НЕТ, я так не могу! Ева кинулась вниз, растолкала людей, ждущих возможности ступить на эскалатор, и стала продираться сквозь стоящих слева и справа пассажиров. Господи, только бы он не ушел, только бы не ушел! – Девушка, вы чего пихаетесь? – Вот оглашенная! – Куда прешься, лярва? – Дура ненормальная! – неслось ей вслед. Но вот она выбежала в вестибюль, озираясь по сторонам. Его не было. Ушел! Она выскочила на улицу и сразу увидела его. Он стоял на ветру, пытаясь раскурить сигарету. От радости, что он, по-видимому, ждет ее, она вдруг обессилела. Он еще не видел ее, борясь с непослушными спичками. Руки у него дрожали. На нем была потертая до белизны коричневая кожаная куртка, вылинявший голубой свитер. Он был хорошо выбрит, седые волосы пострижены коротким ежиком. – Георгий Иванович! – собралась с духом Ева. – Георгий Иванович! – Ева? – Вы в Москве? Бабушка писала, что вы уехали в Ленинград… – Ева, но ты ведь куда-то ехала… – Ну и пусть… Неважно… – Ты бледненькая… – Ну и что? Я плохо выгляжу? Я вам не нравлюсь? – Ну что ты… Ты красавица… – Вы кого-то ждете здесь? – вдруг осенило ее. – Да. Жду. Товарища одного. Ева, вот что… Дай мне свой телефон и скажи, когда будешь дома. – Ладно, я уйду… Не буду вам мешать… Но я знаю, вы не позвоните. Прощайте, Георгий Иванович. – Ева! Постой… Не уходи. Я с товарищем только на минутку встречусь, а потом… Потом поговорим, хорошо? Он вдруг увидел, как она расцвела от его слов. Взял ее за руку. Обоих как будто ударило током. – Ева, Ева… – бормотал он, заворожено глядя ей в глаза. Значит, он не с женщиной тут встречу назначил! Он не хочет, чтобы я уходила… И в самом деле, через несколько минут к нему подошел какой-то мужик. – Иваныч, здорово! – Здорово. Они обнялись. – Прости, Иваныч, со временем зарез, после поговорим. Вот, держи, – мужик передал Георгию Ивановичу какой-то конверт. – Спасибо. Завтра увидимся. – Иваныч, это что, дочка твоя? – Нет, – хрипло засмеялся тот. – Это моя… невеста. Тот схватился за голову. – Прости, Иваныч! Ну ты даешь! А невеста – чудо! Ева обомлела. Или ей все это причудилось? Не мог же он и в самом деле назвать ее невестой… – А свадьба-то когда? – Еще не решили. – Ну, ладно. Поздравляю. Пока! – Ева! Ева!! Что с тобой? – Зачем вы так… шутите? – Прости, сам не знаю, как с языка сорвалось. Значит, он так шутит? Ну и ладно, ну и черт с ним! Зачем он мне, у меня вон Платон есть, молодой, красивый, из хорошей семьи. А этот… Дурак, кто ж так шутит? Ева едва сдерживала слезы. Но он держал ее за руку и не было сил вырваться. Он молчал, глядя на нее как-то исподлобья, словно она представляла собой опасность, словно он не знал, чего от нее ожидать в следующую минуту. – Ева, смотри, дождь начинается, бежим скорее! – Куда? – Куда-нибудь, главное под крышу. Ближе всего был вестибюль метро, но он почему-то потащил ее к кинотеатру «Баррикады». Там показывали мультики. – Хочешь, пойдем, а? Не все ли равно? Как раз прозвенел первый звонок. Он купил билеты на последний ряд. – Хочешь мороженого? – Нет, спасибо. – А пирожное? – Тоже нет. Тогда он купил шоколадку. – Вот, держи! – Спасибо. Вы любите мультики? – Нет, я думал ты любишь… – Я люблю… и мультики и шоколадки. Вот… Она разломила шоколадку и протянула ему половинку. – Зачем? Это маленькие девочки любят шоколадки. – Я не маленькая! – вдруг смертельно обиделась Ева. Он считает меня ребенком. Ничего не понимает, дурной! – Прости, прости, ты, разумеется, совсем взрослая, а я просто старый дурак… кажется… – Я, если хотите знать, скоро выхожу замуж, – выпалила она, сама не зная зачем. И тут же испугалась. А он вдруг побледнел. И охрип. – Замуж? Когда? – Скоро… – Ты его любишь? – Нет. Я люблю… вас, Георгий Иванович. Но это не имеет значения. Я понимаю, что не нужна вам тыщу лет… Вы вон в Москве, а мне даже не позвонили… И не надо говорить, что не знали телефон. Была б я вам нужна, спросили бы у бабушки… Он стоял столбом. Давно прозвенел звонок, все зрители ушли в зал, они одни остались в фойе, только буфетчица с любопытством на них поглядывала. – Ладно, простите меня… Я пойду. Прощайте, Георгий Иванович. Он вдруг молча протянул руку, дотронулся до лица, залитого слезами. |