Онлайн книга «Колодец забытых желаний»
— Ни-и-на! Ни-ина! — на весь салон протяжно закричала передняя контролерша, и задняя двинулась ей на помощь, как ледокол к застрявшему во льдах «Челюскину»! — Пропустите, молодой человек! — сказала она Федору и отстранила его с дороги рукой, а тут и троллейбус затормозил, и добрый-добрый женский голос из динамика объявил на весь салон остановку и призвал не забывать свои вещи. Федор Башилов ринулся к задней двери, скатился со ступенек, и свобода приняла его с распростертыми объятиями!.. Он не доехал всего пару остановок — а в центре они короткие, и пешком недалеко, — и за билет не заплатил, и в скандал не ввязался. Красота! Он дошел почти до цели и уже видел сверкающие шпили и башни здания, к которому шел, и тут у него в нагрудном кармане затрезвонил телефон. Ему редко звонили, и он сам почти не звонил — все экономил — и очень удивился, когда телефон затрезвонил. Еще больше он удивился, когда увидел, что это Светка, с которой он вроде как поссорился недавно, а она была не из тех, что кидаются мириться первыми. — Да? — осторожно спросил в трубку Федор Башилов. Может, она хочет сказать ему, что они расстаются навсегда?! — Федя, — прорыдала Светка в трубе, — Феденька-а-а! Он перепугался так сильно, что стал как вкопанный, содрал с головы шапку и зачем-то кинул ее на заплеванный снег. — Что?! Что случилось?! И еще ему почему-то показалось, что беда приключилась с матерью. Он бы этого не пережил. — Феденька, отдай им все, что они просят! Отда-ай, Федя! Или они меня убыо-ут! За ширмой сидел старик Василий Дмитриевич, уронив голову на руки. Он сидел совершенно неподвижно, и Олег Петрович облизнул вмиг пересохшие губы. — Василий Дмитриевич! — позвал он и сделал осторожный шаг. — Вы слышите меня? Пожалуй, зря он оставил Гену Березина в машине. Пожалуй, зря он все время выпендривался и ездил без охраны. Зря он вообще притащился сюда!.. — Василий Дмитриевич?! Олег, никогда не любивший детективы, тем не менее точно знал, что именно в такой позе герой чаще всего и находит убитого. Сейчас он возьмет его за плечо, и тяжелое мертвое тело подастся, поползет со стула и обрушится на пол с ужасающим ненатуральным грохотом!.. — Все, все пропало! — пробормотало предполагаемое «мертвое тело». — Теперь уж точно все пропало! Олег сильно выдохнул, постоял и взялся рукой за висок, в котором сильно и равномерно стучало. Тело Василия Дмитриевича, пока еще вполне живое, зашевелилось на стуле и обратило к Олегу мученический лик. — Великий бог! — возликовало тело, и лик преобразился, из мученического стал вполне человеческим. — Какое счастье, что вы приехали, Олег Петрович! Какое непередаваемое счастье, мой дорогой молодой друг! Олег достал из кармана сигарету и закурил, не спрашивая разрешения. — Так, — сказал он, стараясь не глядеть на старика, чтобы тот не обнаружил, как перепугался его «молодой друг». — Что такое случилось, Василий Дмитриевич? — Голубчик! — простонал тот. — Дайте старику глоток коньяку! Один глоток, и я буду готов поведать вам все, что со мной стряслось! Только один глоток! — Да где же я вам возьму коньяк?! — Как где? Вон там, за дверкой, в шкапчике все приготовлено! Только налить и осушить, для успокоения стариковских нервов! — В каком… шкапчике, Василий Дмитриевич? — Во-он, в буфетике восемнадцатого века, то ли подлинная Анна Иоанновна, то ли подделка под нее, сердешную, я еще не разобрался. Бироновщина, бироновщина, дорогой мой, тогда мучила Россию!.. Ее все время мучило то одно, то другое… Там все и приготовлено. Большими шагами Олег дошел до то ли подлинного, то ли поддельного «буфетика» времен Анны Иоанновны, распахнул створку, и точно! На полке было все приготовлено: и коньяк в хрустальном водочном графинчике, который с коньяком никак не вязался, и лимончик кружочками на блюдечке, и даже нарезанное толстыми кусками сало — это уж совсем ни к чему! Сервировано все было на подносе, и Олег достал поднос и водрузил перед антикваром. Видимо, Василий Дмитриевич как раз собирался подкрепить свои силы, и тут случилось нечто «кошмарное», из-за чего весь сыр-бор разгорелся. — А вы? Со мной за компанию? — Под сало, Василий Дмитриевич? — Да вы ведь не на обеде с принцем Альбертом, дорогой мой! — парировал старик. — Это там у них коньяк салом не заедают, а у нас тут — отчего же? Олег налил темную, вкусно пахнущую жидкость в две пузатые узкогорлые рюмки, взял свою, понюхал, покрутил в руке, еще раз понюхал и выпил залпом. Коньяк оказался не так уж плох, как можно было предположить. Старик проглотил свою порцию, немедленно налил из графинчика еще, и опять проглотил, и снова налил. — Василий Дмитриевич, — глядя на его манипуляции, сказал Олег Петрович. — Если вы намерены продвигаться такими темпами, я, пожалуй, поеду. Старик схватил его за руку и чуть было не прижал ее к груди, но Олег не дал. — Друг мой! — вскричал старик страшным голосом, покосился на свою рюмку, подхватил ее и опрокинул в себя. — Вы даже представить себе не можете, в какое ужасное положение я попал! — Не могу. — Вы даже не знаете, какая опасность мне угрожает! — Не знаю. — Вы и не предполагаете… — Не предполагаю, — перебил его Олег Петрович. — Но у меня встреча, я не могу опоздать. Намек понимаете? — Конечно, конечно, понимаю! — Антиквар снова налил себе и снова тяпнул и только тут заел лимончиком. — Итак, я грешен! Страшно грешен, Олег Петрович! Олег потушил сигарету в замысловатой пепельнице, напоминавшей то ли цветок лотоса, то ли морскую раковину. Пепельница была пыльная, и в тесном пространстве сразу завоняло жженой шерстью. — Каяться — это к батюшке. — Олег выразительно посмотрел на часы. — Я-то чем могу служить?.. — Секунду, секунду, одну небольшую, самую маленькую секундочку… Старик проворно подскочил со стула, с сожалением посмотрел на графинчик, где еще порядочно оставалось янтарной жидкости, и побежал в сторону облупленной сейфовой двери, за которой, Олег знал, у него была комнатка, где ондержал самое ценное. — За мной, за мной, Олег Петрович! — и распахнул дверь. В комнатке было совеем не повернуться, и яркий свет лампочки без абажура, болтавшейся на длинном хитом проводе, делал помещеньице похожим на камеру пыток из фильма про фашистов. |