Онлайн книга «Колодец забытых желаний»
Ловко маневрируя между нагромождениями и баррикадами из вещей, старик добрался до огромного несгораемого ящика с поцарапанной дверью, нашарил ключи, отомкнул многочисленные замки и, косясь на Олега, еще набрал какой-то шифр на кодовом замке. Олег усмехнулся и отвернулся. Тяжелая дверь отворилась, чуть скрипнув. — Вот, — сказал старик. — Вот они, мои прегрешения. Полюбуйтесь. Олег заглянул внутрь. Никаких особенных прегрешений он не увидел, зато на средней полке, прямо у него перед глазами, оказалась превосходная небольшая коллекция серебра и бронзы. Здесь были изумительные настольные часы, поднос с кувшином и стаканами, чернильный прибор, небольшое кабинетное распятие превосходной работы, кофейник с печатью Османов и — в лучших традициях! — малахитовая шкатулка с наборной крышкой, отделанная черненым серебром и самоцветами. Олег длинно присвистнул. На глаз он датировал коллекцию примерно серединой восемнадцатого века. Василий Дмитриевич смотрел на него, не отрывая беспокойных глаз. — Откуда это у вас? — Да в том-то все и дело, голубчик мой… — Можно? — Да конечно, конечно! Берите! Смотрите! Олег взял в руки то, что притягивало неимоверно — шкатулку, — и даже охнул, такая она оказалась тяжелая. Он покрутил ее так и эдак, вернул на полку, попробовал открыть, и она поддалась! Олег был уверен, что шкатулка не открывается! Стенки у нее были толщиной в два пальца, и внутри она оказалась значительно меньше, чем можно было предположить снаружи. — Шкатулка-то не простая, — самому себе сказал Олег. — С секретом шкатулочка. — Да ведь, — старик оглянулся по сторонам и сунулся к уху Олега Петровича, — да ведь батюшка Серафим был взят отсюда… Олег быстро на него взглянул. Василий Дмитриевич закивал. — Да, да, икона, что вы забрали, с ликом Серафима Саровского. Я ведь ее отсюда и достал. — Как… отсюда? — Да вот прямо из шкатулочки! Олег уже ничего не помнил о встрече, на которую опаздывает, о прелестной барышне Виктории, ожидающей в машине. Его интересовало только одно — изумительная коллекция, в которой непонятно как оказалась еще и икона!.. Он поискал глазами, куда бы ему поставить шкатулку, чтобы рассмотреть получше, и, бережно взяв обеими руками, пристроил на деревянные козлы, тянувшиеся вдоль стены и заваленные всякой всячиной. — Василий Дмитриевич, — начал Олег, рассматривая работу по серебру, — давайте-ка все сначала. Я ничего не понимаю. Откуда у вас эта коллекция? Старик заюлил, завздыхал, стал отводить глаза и понес околесицу. — Василь Дмитрич! — прикрикнул «молодой друг». — Коллекция откуда? — Ах, бог мой, ну, просто коллекция, и все тут! Ее мне дали всего на несколько дней, для того чтобы оценить и подтвердить подлинность. Во вторник нужно вернуть. —Да что тут подтверждать, все и так понятно! И мне понятно, и вам наверняка тоже! — Хорошо, но могут быть обстоятельства, в которых людям просто нужно подтверждение, и все тут! Разве таких обстоятельств не бывает? — Полно врать, Василий Дмитриевич, — сказал Олег не без укора. — За кого вы меня принимаете? Говорите все, как есть! Он подозревал нечто не слишком красивое и, главное, не слишком законное, но все оказалось еще хуже. Коллекцию антиквару принес совершенно неизвестный и дотоле Василием Дмитриевичем никогда не виденный молодой человек. Просто в сумке принес. Расставил все на столе и попросил оценить. — Вы же не эксперт. Вы антиквар, — заметил Олег Петрович. Он все никак не мог оторвать глаз от шкатулки, рассматривал, открывал и закрывал тяжелую толстую крышку. Василий Дмитриевич махнул рукой: — То-то и оно. Das ist ja unerhort! (Это неслыханно) Черт знает что! — То есть этот самый молодой человек понятия не имеет, кто может, а кто не может оценивать подобные вещи, и тем не менее располагает такой коллекцией! И он принес ее вам просто по недомыслию. Правильно я понимаю? Старик посмотрел на него несчастными глазами. — Вы, конечно, моментально поняли, что коллекция краденая, но все же взяли ее, как бы для оценки. Старик кивнул с похоронной мрачностью. — Тяжкий грех, — объявил он и стукнул себя кулаком в грудь. — Тяжкий. Он лукавил, и Олег прекрасно это понимал. Отказаться невозможно — как наркоману от дозы. Невозможно, и все тут! Когда ты видишь это своими глазами, можешь подержать в руках, когда, как Скупой рыцарь, трясешься над сокровищами, когда единственная мысль — немедленно забрать все себе, — где уж тут отказаться?! Олег и сам такой. Старина притягательна, опасна и вечна, как бриллианты. Неистовое желание обладать может в два счета обратить в преступника любого, самого законопослушного человека! — А икона при чем? — А икона была вынута вот отсюда, Олег Петрович. Василий Дмитриевич приблизился, повернул на козлах шкатулку так, что задняя ее стенка оказалась на свету, и показал пальцем: — Видите? — Что? — Вот здесь зазорчик. И вот с этой стороны, изволите наблюдать, тоже. О чем нам это говорит? — О том, что в задней стенке тайник? — А вот и нет-с, мой молодой друг! Тайник, конечно! Только не в задней стенке. Дайте-ка мне вон там, видите, медную проволочку! Ах, боже мой, ну вон же, вон, слева от чайника! Олег подал ему кусок медной проволоки. Антиквар аккуратно просунул ее в уголок, где неплотно сходились две серебряные пластины, легонько потянул и выдвинул дно шкатулки. У Олега от предвкушения сладко замерло сердце. — Вот здесь я и обнаружил лик батюшки Серафима. — Шкатулка с секретом? — сам у себя спросил Олег Петрович. — Да еще с таким? Откуда бы ей взяться?.. Он задвинул потайной ящик, взял из пальцев Василия Дмитриевича проволочку, засунул в зазор, потянул, и ящичек вновь легко выдвинулся. Внутри он был полностью серебряный, с замысловатым клейком мастера. — Лупа есть, Василий Дмитриевич? Старик вздохнул. — Лупа есть, разумеется, — пробормотал он. — Но неужели вам действительно нужна лупа?! Неужели вы без лупы не можете определить? — Фамилию мастера не могу. |