Онлайн книга «Колодец забытых желаний»
|
— Не пропала, а украдена! Самым беспардонным образом! Самым гадким образом! И вы еще спрашиваете, откуда мы узнали! Она выбралась из-за стола, Федор посторонился, пропуская ее, и она засеменила мимо, все потрясая крошечными сухонькими ручками. Из-под очков у нее текли слезы, которые она не вытирала. Нелечка, конечно, бросилась за ней, а обе Марии Викторовны накинулись на Федора: — Нельзя же так!.. Что вы, Федя, за человек такой! Да для нее в музее вся жизнь, а вы со своим хамством!.. Она всю ночь не спала, дочка «Скорую» вызывала! А сегодня с утра опять на посту! И все из-за коллекции! И еще вы тут!.. — Я просто спросил, — вяло отбивался Федор. — Я хотел узнать, как выяснилось, что у нас украли серебро и бронзу! — Петр Ильич велел проверить! — пискнула Мария Викторовна. — Позвонил и сказал! — Сказал, чтобы мы проверили сохранность демидовской коллекции?! Вот просто так, ни с того ни с сего?! — Он хотел, чтобы мы ее проверили! — поддержала первую Мария Викторовна номер два. — И все. — А… как он просил проверить? Позвонил и сказал: проверьте коллекцию? — Он пришел, — снова вступила номер один. — Пришел и сказал Марье Трофимовне, что обеспокоен демидовской коллекцией. Тут все и открылось! — Ну, мы сразу же в милицию позвонили, сразу же! — подхватила номер первый. — А Петр Ильич так расстроился, что Марье Трофимовне даже выговор сделал! От расстройства, конечно же! Марья Трофимовна — такой уважаемый человек, почетный музейный работник и медаль имеет! — Выговор? — переспросил Федор. — Какой выговор? — Он заявил, что нужно было сначала ему сказать, а потом уж в милицию обращаться! Честь музейного учреждения, репутация и все такое! — поглядывая на входную дверь, зачастила Мария Викторовна номер один. — Очень расстроился! Федор подумал немного. Директор музея расстроился из-за того, что, обнаружив кражу, сотрудники вызвали милицию?! При этом он почему-то сам настоял на проверке коллекции, о которой много лет никто не вспоминал! Если настоял на проверке, значит, что-то заподозрил? Но как?! Откуда он мог узнать?! И что именно он узнал?.. — Очень, очень расстроился Петр Ильич! И Марье Трофимовне, бедненькой, попало!.. Федор потер лоб и пробормотал: — А Тургенев так расстроился, что тем же вечером уехал в Баден-Баден. — Да нет же, никуда он не уезжал! — зашептала Мария Викторовна номер два. — Он остался в Москве, и вчера у нас тут та-акое творилось! Вера Игнатьевна Веронике Павловне звонила и вас разыскивала! Мария Викторовна запахнула коричневую шальку и шмыгнула красным от холода и переживаний носом. — Господи, что же это делается! — нараспев выговорила Мария Викторовна номер один и подперлась ладошкой. — У нас никогда ничего не пропадало, а тут такое!.. Это такой ужас, такой ужас!.. — Ужас, — повторил Федор Башилов. — Мне нужно позвонить. Он выскочил в коридор, где, кажется, было еще холоднее, чем в комнате, и свет шел из единственного окошка в торце, захлопал себя по карманам, как курица-несушка, и тут только вспомнил, что телефон у него забрал Гена, которому Олег Петрович велел «пробить» номера. И как он мог про это забыть?! Федор посмотрел вдоль коридора — никого не было ни с одной, ни с другой стороны. Марья Трофимовна не показывалась, и Федор решил добежать до матери. Он выскочил на широченную мраморную лестницу с чуть стертыми ступенями и изогнутыми полированными перилами и, прыгая по-кенгуриному, помчался вверх. На площадке кто-то курил, и его окликнули: — Федор! Но он только махнул рукой и помчался дальше. Мать была на месте, и у нее сделалось испуганное лицо, когда он распахнул дверь. — Здрасти, Вера Игнатьевна. — Федя, ты что?! — Ничего, — сказал он бравым тоном. — Я телефон забыл, дай позвонить, а? Вера Игнатьевна смотрела не просто так, а с неким смыслом, и мать, порывшись в сумке, вытащила мобильный и сунула ему в руку. — А тебя вчера искали, — сообщила Вера Игнатьевна, шаря по его физиономии глазами. — И Марья Трофимовна Веронике звонила! — Я знаю, — буркнул Федор. — Мам, я тебе телефон потом верну. Он выскочил за дверь и снова помчался было, но следом выскочила мать и закричала на весь коридор: — Федя! Пришлось остановиться и повернуться. — Мам, ну чего? — Что случилось?! — Да ничего не случилось! Говорю же, я телефон забыл! — А кому ты хочешь звонить? — Мам, какая тебе разница? — Мне очень большая разница! Они шептались посреди музейного коридора и оглядывались по очереди, как заговорщики из фильма про международных шпионов. У Вероники было перепуганное лицо. — Точно ничего не случилось? — Точно, мам. Ничего не случилось. — Федя, я прошу тебя… — Все будет хорошо. Он вышел на лестницу и набрал номер, который помнил наизусть со вчерашнего дня. Гена сказал ему, что это телефон, по которому можно звонить «в случае чего». Запрокинув голову, Федор посмотрел вверх — никого, — а потом перегнулся через перила. Внизу тоже никого не было. — Але, — отозвался в телефоне совершенно чужой равнодушный голос. — Это Федор Башилов. — Здорово, парень. Чего тебе? — Я хотел сказать… ну, Олегу Петровичу хотел сказать… — Ну, мне говори! Тебя в КПЗ, что ли, забрали? — Не забрали. Коллекции хватились, потому что Петр Ильич, наш директор, почему-то решил ее проверить. — Ага, — сказали в телефоне, и вдруг стало понятно, что это на самом деле голос Гены Березина. — А он часто ваши коллекции проверяет? — Да в том-то и дело, что никогда! А вчера решил проверить. И еще, говорят, очень рассердился, когда Марья Трофимовна, начальница моя, милицию вызвала. — Ага, — повторил голос. — Он сказал, что для начала нужно было его в известность поставить, а уж потом ментов вызвать. — В общем, он прав! — весело сказал Гена. — Я бы тоже рассердился, если бы ментов вызвали, а меня в известность не поставили! Ну, если б я был директором вашего музея! |