Онлайн книга «Запасной инстинкт»
|
– Я вернулась за ключами от квартиры. Я их вытряхнула, когда искала ключи от машины, которые ты увез. Он пожал плечами. Она не могла этого видеть, но поняла, что пожал. – Точно увез. Ты стал как Федя. – Я не как Федя! Может, я просто их не выложил, когда приехал. – Может. Тут кто-то был, хотя охранники мне ни слова не сказали. Охрана была далеко от них – стерегла комплекс зданий, два десятка офисов, объединенных общим забором и внутренним двориком с голубыми елями, советскими скамеечками и неработающим фонтаном в центре композиции. Перед железной дверью, преграждающий путь во владения Троепольского, тоже сидел охранник, но только днем, когда в офис то и дело ломился народ. На ночь оставались наружное наблюдение и хитрый автомат, в который, как в фильмах про Пентагон, нужно было вставлять карточку. – Охранники могли и не знать, что тут кто-то остался. Он же не в окно влез, а просто… задержался после работы. – Задержался, – повторила Полина, и ее опять затошнило. – Гуччи убежал. Я пошла его искать и увидела, что работает компьютер. В большой комнате. “Большой комнатой” именовалось помещение, где сидело большинство сотрудников, не обремененных личными кабинетами. Таковых насчитывалось человек двадцать. – Забавно. – Забавно, – согласилась она. – Но самое забавное, что в компьютере был уралмашевский сайт. Который пропал. – Стало быть, он не пропал. – Не пропал. Гуччи где-то бегал, я слышала, как он топает, а потом вдруг… меня ударило дверью. И еще кулаком, прямо… в скулу. И все. Я упала. Гуччи! – вдруг вскрикнула Полина и отшвырнула руку Арсения, которая прижимала ее раны, – господи, Гуччи! И толкнула дверь, и выбежала, и дверь чуть было не стукнула по носу Троепольского, который подался за ней. Вот было бы замечательно. – Гуччи, ты где?! Ты где, мой хороший, ты где, моя собачка?! Гучинька! Гучинька обнаружился в ее кабинете. Как только зажегся свет, он метнулся к Полине, припал к ее ноге, прикрыл глаза и затрясся изо всех сил. – Гуччи! – Полина подхватила его, прижала к себе и несколько раз нежно хлопнула по голой розовой заднице – от переизбытка чувств. Троепольского передернуло. Гуччи посмотрел на нее, на морде у него отразился комический ужас, и он стал неистово лизать ее щеку. – Фу! – крикнул Троепольский. – Полька, он тебя лижет! Фу, кому говорят! Гуччи, не переставая мелко дрожать, повернулся к Троепольскому голым задом и снова лизнул Полину. – Полька, у тебя будет заражение крови! – Не будет у меня никакого заражения! Китайская хохлатая – лечебная собака. – Ну да, конечно! Лечебная! Фу! Прекрати немедленно! Скажи ему, чтобы он тебя не лизал! – А что ты волнуешься, я не понимаю? Пусть лижет, – вдруг сказала она спокойно. – Если тебе неприятно, можешь не смотреть. И тут он покраснел – просто так, ни с того ни с сего, оттого, что Полькину щеку вылизывала китайская хохлатая лечебная собака! И Полька это заметила, конечно, черт бы ее побрал, она всегда замечала все, что с ним происходило! “Ехал Ваня на коне, – вдруг подумал он, – вел собачку на ремне, а старушка в это время мыла фикус на окне”. “Фикус” – экое чудесное слово!.. Рассердившись, он вышел из ее комнаты – пусть она сколько хочет целуется со своей ненормальной собакой, он не станет на это смотреть. В “большой комнате”, где все случилось, было темно и не работал ни один монитор – еще бы! Троепольский постоял на пороге, всматриваясь в темноту. Ничего он не мог рассмотреть, потому что рассматривать было нечего, и еще потому, что почти не видел в темноте. Он постоял-постоял, а потом ударил кулаком по плоской кнопке. Вспыхнул свет. Почему-то он ожидал увидеть хаос и разрушения, как после налета, но все было в порядке – как всегда. Только серый ковролин в двух местах был заляпан кровью – большие, темные, еще не остывшие капли. И очки валялись, вернее то, что от них осталось. Троепольский подобрал очки. Ему казалось страшно важным, чтобы Полька их не увидела. Он не слышал шагов, но все-таки знал, что она подошла и стоит у него за спиной. – Какой монитор работал? – Средний. Хрупая остатками стекла, он подошел и включил монитор. – Ты точно видела именно уралмашевский сайт? – Да, Арсений. Точно его. В последнее время он ей снился, этот сайт, она ни за что не перепутала бы его ни с каким другим! Троепольский перевернул стул, сел на него верхом и постучал по клавиатуре. Потом опять постучал. – Кто здесь обычно работает? – Кто-то из кодеров. По-моему, Иван Трапезников. Троепольский еще немного постучал по клавиатуре. – Ну что? Он пожал плечами. – Никаких следов. Но это и так было понятно. Вряд ли он намеревался оставлять следы. – Или она. Троепольский подпер ладонью щеку и посмотрел на Полину. – Она? У нас одна “она” – это ты. Ирка – администратор, Лаптева родила, а Шарон не в счет. – О Шарон мы ничего не знаем, – вдруг сказала Полина, – совсем ничего. – Кроме того, что ей за тупость можно Нобелевскую премию дать! – Вот именно. Она такая тупая, что мы… не принимаем ее в расчет. Совершенно. Может, она этого и добивается? Троепольский опешил. Это не приходило ему в голову. – Шарон Самойленко сегодня добивалась от меня, чтобы я наладил нормальный пищеблок! Зачем ей переть уралмашевский сайт из всех наших компьютеров?! – Но кто-то его спер, черт возьми! – Но это не Шарон Самойленко, черт возьми! Полина помолчала. Она была почти уверена, что знает, кто именно его украл, и больше всего на свете ей было необходимо, чтобы этого не узнал Троепольский. По крайней мере, пока. Он еще немного поиграл на клавиатуре свои гаммы и выключил компьютер. – Ну что? – спросил он у Полины. – Это Ваня Трапезников тут шалил? – Я не знаю. – Пошли. – Куда? |