Онлайн книга «Обреченные королевства»
|
— Как пожелаешь. Он толкнул тяжелую дверь, пропуская ее вперед. Клео оказалась в роскошной прихожей, комнате с высоким купольным потолком и мраморными полами — искусно подобранная мозаичная плитка изображала солнечный диск с лучами. На стене красовался семейный портрет: родители Эрона — несколько суровая, но красивая пара — и сам он в детстве — бледнокожий мальчуган. Эрон остался у двери, докуривая. Он оставил дверь чуть приоткрытой, чтобы дым выходил наружу. Его родители не одобряли сигарного запаха в комнатах, и сын, при всей своей надменности и уверенности в себе, был вынужден считаться с правилами, которые они устанавливали. По крайней мере, до следующего дня рождения, когда ему должно было исполниться восемнадцать. Существовал и иной, более краткий путь к независимости — отделиться и съехать. Клео, однако, слишком хорошо знала Эрона. К немедленной самостоятельности, в том числе денежной, он отнюдь не стремился. Ответственности не любил. — Так что, Клео? — первым начал он, потому что время шло, а она все молчала. Принцесса призвала на помощь все свое мужество и повернулась к нему лицом. Она-то отчаянно надеялась, что этот разговор сможет унять ее чувство вины и положить конец еженощным кошмарам. Ей так хотелось, чтобы Эрон объяснил и как-то оправдал свои действия. Чтобы они обрели в ее глазах хоть какой-нибудь смысл… — Я без конца думаю о том, что случилось с сыном виноторговца, — наконец проговорила она… и заморгала, с изумлением обнаружив, что ее глаза, оказывается, наполнились слезами. — А ты? Его взгляд посуровел. — И я тоже, конечно. — И что ты… чувствуешь? — спросила она и затаила дыхание. У Эрона на скулах выкатились желваки. Он выбросил недокуренную сигару за дверь и ладонью разогнал висевший в воздухе дым. — Я чувствую внутренний разлад… Клео испытала колоссальное облегчение. Раз уж ей предстояла помолвка с Эроном, она хотела убедиться, что они о многом придерживаются одного мнения. — Мне кошмары снятся, — сказала она. — Каждую ночь! Он спросил: — Ты имеешь в виду угрозу брата? Клео кивнула. Даже сейчас ей казалось, будто Йонас Агеллон сверлит ее взглядом. Никто и никогда еще не смотрел на нее с такой необузданной ненавистью. Она сказала: — Не следовало тебе убивать парня… — Но он же бросился на меня! Ты сама видела! — Да, но он был безоружен! — А его кулаки? И ярость? Он меня на месте придушить был готов! — Теон бы этого не допустил. — Теон?.. — непонимающе нахмурился Эрон. — А-а, тот стражник! Слушай, Клео, я понимаю, ты очень расстроена. Но что случилось, то случилось, и отменить это нельзя. Лучше просто выкинь из головы. — Я бы и хотела, но не могу. — Она судорожно вздохнула. — Я так не люблю смерть… Эрон рассмеялся. Клео глянула на него, и он тотчас посерьезнел. — Приношу извинения, но ты так выразилась… Понятно, не любишь смерть. А кто ж ее любит? Это штука очень грязная и неприятная, однако она происходит. И достаточно часто. — Но тебе же хочется, чтобы этого не случалось? — Что ты имеешь в виду? Смерть того крестьянского сына? — Его звали Томас Агеллон, — тихо проговорила она. — У него было имя. И жизнь. И семья. Я помню, он весело смеялся, подходя к отцовскому лотку. Собирался праздновать свадьбу сестры… Помнишь, какое выражение было у нее на лице? У бедной девушки просто все рухнуло! Эта ссора вообще не должна была начаться. Если вино тебе и вправду понравилось, следовало заплатить Сайласу Агеллону пристойную цену… Эрон прислонился плечом к стене у двери. — Ох, Клео, только не рассказывай мне, будто подобные вещи тебя и вправду волнуют. Она нахмурилась: — Еще как! Он закатил глаза: — Я тебя умоляю. Заработки пелсийского виноторговца!.. С каких это пор тебя занимает подобная чепуха? Ты же принцесса Ораноса. Девушка, у которой есть все! А чего нет — только пальчиком укажи, и тотчас принесут! Клео была не вполне уверена, что это имело отношение к ценам на вино на рынке в пелсийской деревне. — Значит, вот как ты меня видишь? — спросила она. Эрон ответил: — Я вижу тебя такой, какая ты есть. Красивой принцессой. И мне очень жаль, что я не так надрываюсь из-за того случая, как тебе хотелось бы. Я его убил. Так уж вышло. Сделал то, что должен был в тот момент сделать, и не жалею о своем поступке. — Его взгляд стал очень жестким и острым. — Я действовал, повинуясь инстинкту. Много раз бывал на охоте, но в этот раз все оказалось по-другому. Я никогда еще не отнимал человеческой жизни. И никогда прежде не чувствовал себя настолько могущественным… Клео содрогнулась от отвращения. — Как ты можешь так хладнокровно об этом говорить? Он смотрел на нее совершенно спокойно. — А ты бы предпочла, чтобы я соврал, будто у меня тоже кошмары? Это помогло бы тебе избавиться от чувства вины? Клео поняла, что получила ровно то, чего и хотела. Она так и сказала ему: — Мне нужна правда. — Я и сказал тебе правду. Поблагодари меня за нее, Клео. Очень немногие здесь говорят истину, даже когда их просят об этом. Эрон был красив. Он происходил из благородной семьи. Был остроумен и вообще семи пядей во лбу. И она испытывала к нему ни с чем не сравнимое неприятие. Она просто не могла пойти за него замуж. Ни под каким видом! Клео исполнилась той решимости, которую называют стальной. А ведь до поездки в Пелсию готова была уступить воле отца и позволить ему принять решение о помолвке вместо нее. Он ведь как-никак был королем… Она спросила Эрона: — Ты слышал что-нибудь о планах моего отца? Эрон наклонил голову, не спуская глаз с ее лица: — Быстро же ты тему меняешь… — Быть может. — Мне жаль, что ты так расстраиваешься из-за того случая в Пелсии. Он выговорил это без всякого чувства, что называется, глазом не моргнув. Вероятно, ему было слегка не по себе из-за ее расстройства, но сам он не ощущал никакого раскаяния. И его не преследовало эхо угрозы, которую выкрикнул брат погибшего парня. — Спасибо, — сказала она. — А теперь насчет того, слышал ли я о планах твоего отца, — сказал Эрон, сложил руки на груди и неторопливо обошел Клео кругом, отчего она вдруг почувствовала себя ланью, попавшейся на глаза голодному волку. — Твой отец — король. У него множество планов… — Я имею в виду те, которые касаются тебя и меня, — просто ответила Клео, поворачиваясь, чтобы видеть его глаза. |