Онлайн книга «Альфа-женщина»
|
Этого звонка я, признаться, не ожидала. И что Сашин голос будет таким нежным: – Куда ты исчезла? Не пишешь мне на электронную почту, не звонишь… – Я в курсе твоих проблем с женой, – довольно сухо сказала я. – Ах, ты об этом! Не понимаю, как тебе удалось, но ты теперь почти что член нашей семьи. Настя говорит о тебе с восторгом. – Вы помирились? – Конечно! – Вот и славно! – И я так думаю, – подхватил он. – «Любовницу» разоблачили, я покаялся и какое-то время могу безнаказанно грешить. Ты молодец! Я выбил командировку в Барселону. Поедем вместе? Я поняла: ему что-то надо. Барселона мой любимый город. Как-то мне не легла на сердце Вена, не поразил Париж, разочаровала Флоренция и не произвел должного впечатления Рим. Но среди десятков городов, таких разных, есть тот, в который влюбляешься с первого взгляда: вот здесь я хочу жить и умереть. Потом понимаешь, что нет, не жить здесь надо, а приезжать, как в сказку, дарить его себе каждый раз, словно книжку с цветными картинками, и перелистывать их, бродя по улицам не слишком часто, но и не так редко, чтобы совсем позабыть. Первый раз я была в Барселоне проездом, потом вернулась с экскурсией и уже на следующий год приехала только сюда и никуда больше. Третье свидание оказалось самым долгим и самым насыщенным событиями. Я сразу поняла, почему мне здесь так комфортно. В Барселоне все дышит Гауди, безумцем, который строил соборы, похожие на термитники, и делал кроме ворот для экипажей еще и ворота для птиц. Мы родственные души. Люди в большинстве своем нормальны и скучны, вот почему я ищу среди них музейные редкости. Тех, у кого в сердце есть ворота для птиц. Которые допускают безумные мысли и совершают неадекватные поступки, что делает их, этих людей, особенными и прекрасными. Ведь, куда ни глянь, одно сплошное занудство. Скука смертная и тоска. А хочется праздника. Но праздник у нормальных людей давно уже превратился в тоску. Долгое и нудное составление меню, потом такое же бесконечное застолье с пустыми разговорами и как итог – мрачное похмелье. Не греет, вот как это называется. Каждая семья отгородилась забором, а плотность населения в столице огромная, так что эти заборы стоят впритирку друг к другу, и раздражение людей все растет. Кажется, что за заборами скрывается тайна. Вот! У них есть, а у меня нет! Им хорошо, а мне плохо! А они, эти люди, думают точно так же, и все пытаются заглянуть за твой забор. И, не дотянувшись, просто через него плюют. На тебя и твою тайну. Я задумалась и почти отключилась. А Саша все говорил и говорил. О том, какая это чудесная идея, как мы проведем в Барселоне волшебную неделю, сходим, куда я захочу, и будем много заниматься любовью. – Я соскучился, – сказал он глухо, прижимая почти к самым губам телефонную трубку. – Я все время думаю о тебе… «Что же ему надо?» – мучилась я. По коже бежали мурашки, его голос то гладил, то щекотал. Сердце качалось, как в колыбели – все ж таки нас с Сашей многое связывало. Он был ребенком моей любви, испорченным, как и она сама, вскормленным интригами и отравленным ядом лести. И чего я от него хочу? – У тебя кто-то есть? Я вздрогнула. Наугад или разведка донесла? – Нет, с чего ты взял? – Я давно тебя не видел, но как увижу, пойму. Я тебя так просто не отдам. – А что ты сделаешь? – Увидишь. Он произнес это жестко, чтобы сразу стало понятно, чья это территория. Я вдруг испугалась за львенка. Он еще мальчишка и наделает ошибок, если они с Сашей, не дай бог, столкнутся. – Гера, почему ты молчишь? – Думаю. – У тебя проблемы с выездом за границу? – вкрадчиво спросил он. И я поняла: вот оно, начинается! – Да, с меня взяли подписку о невыезде. – Но, быть может, это как-то решается? В каком состоянии вообще находятся твои дела? – требовательно спросил он. Узнаю начальника! Я должна перед ним отчитаться за все то время, что провела без него! Как будто мы не договаривались об отсутствии обязательств друг перед другом! – Меня по-прежнему подозревают в убийстве, – заявила я беспечно. – Почему же тебя еще не задержали? – Потому что свидетелей нет. – А как же оружие? – Я сказала, что пистолет у меня украли. – Ах, вот оно как… – всерьез задумался он. – И… кто? На кого ты думаешь, я имею в виду? – Я ни на кого не думаю. Понимаешь, этот следователь… Глебов. Оказался таким дотошным. – Он же совсем еще мальчик, – удивился Саша, который был на десять лет старше Славы. – Ты хочешь сказать, он дурак? – Недалекого ума. Я всерьез обиделась за львенка. – Поверить в то, что Гаврилкова могла кого-то убить! – продолжал меж тем Саша. – Или тем паче Людмила Ивановна! – Да, ты прав. – Скажи, а тебе не могут дать условный срок? Лет семь или сколько там? Можно сослаться на состояние аффекта. Тогда еще меньше, года три-четыре. Как тебе такой вариант? – Тогда мне надо сочинить душераздирающую сцену, которая произошла в тот вечер между мной и Курбатовым. – Вот этим мы и займемся в Барселоне! – с воодушевлением произнес Саша. – Я бы поехала… Но как мне отменить эту чертову подписку? Ведь если я сбегу, меня точно посадят! – Ради нас с тобой, – умоляюще сказал Саша. – Люди сбегают из зала суда после оглашения приговора. Из тюрьмы сбегают. А тебя еще даже не посадили. Ты свободна как ветер. Я прошу так мало. Всего неделю… – Прощальную, ты хочешь сказать? – У нас все будет хорошо. «Что же он задумал?» – Гера? Ты опять молчишь! – Я тоже по тебе соскучилась, – решилась я. – Когда вылет? – Через девять дней, – обрадовался он. – Насколько я знаю, у тебя открыт шенген. – Да. Открыт. – Вот и отлично! – Но я пропущу начало учебного года. – Ради меня… Не беспокойся, я все улажу у себя в министерстве. Оформлю тебе поездку как командировку, ну, например, по обмену опытом с зарубежными коллегами. – Нужен им наш опыт, – вздохнула я. – Мы же не ракеты в космос запускаем. Он рассмеялся: – Твой опыт бесценен. Я имею в виду твой личный опыт. Никто, как ты, не умеет обращаться с мужчинами. Ты делаешь меня сильным… Итак, он хочет меня посадить. Хорошенькая любовь! – Насте привет передавай. И поцелуй Лизу. Она прелесть! – Обязательно! Так я бронирую отель? |