Онлайн книга «Утро ночи любви»
|
– Андрей! Откуда?! – Премию дали. – Какую, блин, премию? За что?! – Бандита поймал, – на голубом глазу соврал он. – Особо опасного преступника. Девки, накрывайте стол! Это дело надо обмыть! – Ой, девочки, гуляем! – закричала Олина подружка. – Ну, повезло тебе, Олька! Оля какое-то время колебалась, но сила денег была так велика, что и она завизжала: – Гуляем! И бросилась ему на шею. Проблема больничного была решена. О потраченных деньгах он не жалел. Погуляли здорово, в лучших традициях людей, в простонародье именуемых «бюджетниками». Если в не эта отдушина, посиделки под праздники и в честь очередных именин, отпусков или крупных покупок, им бы жилось несладко. Скучно бы им жилось. Жизнь расписана на много лет вперед, утром на работу, вечером с работы, где изо дня в день одно и то же. А тут посидели, выпили, разоткровенничались, помирились те, кто были в ссоре, служебные романы, которые крутились, получили продолжение. Костер, в который подбросили дровишек, запылал, и долго еще будет хранить тепло. А потом коллеги станут дуть на остывающие угли и вспоминать: «А хорошо посидели...» И самое смешное пересказывать по пятому разу. Оля была ему благодарна. Он ей тоже: пока сидели за столом, врач-терапевт оформила больничный листок, а Оля смачно его проштамповала. Поставила все положенные печати и, подмигнув, спросила: – Хочешь еще? – Это же должностное преступление! – возмутился он. – Да за такой стол... – рассмеялись люди в белых халатах. Кто скажет, что это коррупция, пусть всю жизнь ест и пьет в гордом одиночестве, у себя дома. * * * На следующий день он явился на работу и был тут же вызван на ковер. Молча положил на стол больничный и стал ждать распоряжений начальства. – Это дело, – обрадовался подполковник. – Сам знаешь, Андрей, с кадрами проблема. Ты ведь очередного звания дожидаешься. Я же все понимаю, засиделся ты в капитанах, и приказ уже был готов. Пора тебе на повышение. А тут... В общем, опять затормозилось. – И строго: – Сам знаешь, идет борьба с коррупцией. Каждый сигнал тщательно проверяется службой собственной безопасности. – А что, был сигнал? – Да как тебе сказать... Ты демонстративно раскатываешь по городу на красной «Бентли»... – Далась вам эта «Бентли»! – с досадой сказал он. – Это не моя машина! – Так-то оно так, – поморщился подполковник и поднял вверх указательный палец: – Но! Поаккуратнее надо, Андрюша. Выбирай, с кем дружить. Давай приходи в чувство. И чтоб больше никаких загулов, понял? – Да я болел. – Вижу, что болел. Все. Иди. – Есть! В его кабинете сидела зареванная девчонка. Короткая стрижка, узкие плечи, джинсы на бедрах, топик задрался по самые лопатки, когда уселась на неудобный казенный стул. Взгляд Андрея уперся в полоску загорелого тела, пониже спины. Вспомнил невольно: «голозадые» и усмехнулся. Сашок Феофанов, увидев его, обрадовался: – А вот и Андрей Митрофанович! Вы, гражданка, расскажите все это ему. Он будет заниматься вашим делом. А я пошел. – Как так, пошел? – оторопел он. Сашок махнул рукой: выйдем в коридор, не при ней же. Они вышли. – В общем, так, – сказал Феофанов. – Я тут парился за тебе, пока ты болел. Дел у меня по горло. Подключайся. Выслушай гражданку и прими у нее заявление. – Изнасиловали, что ли? – Именно. Ну что, лады? – Лады, – нехотя сказал он. Работать не хотелось. Все это было... скучно. Сашок ушел, а он вернулся в кабинет. Сел на стул, вздохнул и спросил, глядя на девчонку: – Как зовут? – Мария. И тут он ее узнал. Внучка дяди Коли! Конечно! Да она ж несовершеннолетняя! Но на всякий случай спросил: – Сколько тебе лет? Она всхлипнула: – Шестнадцать. – Ну, рассказывай: что случилось? Она порозовела. Видимо, тоже его узнала, а рассказывать о таких вещах соседу по даче... Маша заколебалась. – Родители знают? – спросил он. Она еще раз всхлипнула: – Нет. – А дед? – Я сразу к вам. Дядя Андрей, что мне делать? Он вздрогнул: «Да какой я тебе дядя!». Но потом вспомнил: она ж вдвое моложе! Он невольно вздохнул и велел: – Рассказывай. – Он... Я... – решилась, наконец, девушка. – Мы были на дискотеке. – Пили? – Нет, что вы! – А правду? – Он пил, – нехотя призналась Маша. – Ну и я... чуть-чуть. – Что пили? – Пиво. – А он? – Я не знаю, – она отвела глаза. – Он старше тебя? Насколько? – На пять лет. – Совершеннолетний, значит. Ну, пиши заявление. Когда это случилось? – Вчера. Вот. – Она указала на исписанный листок бумаги. – Я уже написала. Мне Александр Юрьевич продиктовал. – Плохо. Плохо, что это было вчера. Время упущено. Тебе надо сейчас поехать к врачу. – Ой, я боюсь! – испугалась она. – Родителям все равно придется сказать. Она отвела глаза. – А ты самостоятельная. Как решилась-то сюда прийти? – Я просто не знаю, что мне делать. Родителям сказать боюсь, но ведь он же меня изнасиловал! Я не хотела! – Ты уверена, что не хотела? – Дядя Андрей! – Тогда едем. ... Врач-гинеколог Вера Станиславовна была его хорошей знакомой, поэтому он без колебаний и повез Машу к ней. Лена, вторая жена, ходила к Вере Станиславовне на консультации, когда вынашивала Игореху, и он на последнем месяце ее беременности частенько сидел в коридоре, ждал. Потом и его долго инструктировали, Вера Станиславовна была разговорчивой, а беременность проходила с осложнениями. Осмотрев Машу, она вызвала его в кабинет, а девушка отправилась в коридор, ждать. Медсестра тоже ушла. Они остались вдвоем. – Ну что? – спросил он. – Я дала ей таблетку. Противозачаточную. Но, боюсь, не поможет. Ей надо было сразу прийти. Взяла мазок, дала направление на анализ крови. На предмет венерических заболеваний и прочих инфекций. Еще дала успокоительное. Разрывов нет, швов накладывать не придется. В общем, никаких травм, кроме душевной. Но это уже не ко мне, это к психологу. Я все написала в заключении. – Погодите-погодите... Она была девственницей до вчерашнего дня? |