Онлайн книга «Фобия»
|
— Так вот: у Виктора был пистолет, немецкий, трофейный, который его отец, твой дедушка, привез с войны. Он был офицером, командиром батальона. — Я помню. Дедушка недолго прожил после войны. Он умер от ран. — А пистолет? Пистолет ты помнишь? — Не знаю. Дядя запирал его в ящик стола. — Проблема в том, что там сейчас нет никакого пистолета. Ты его не брала? — Я?! — Видишь ли, его нашли рядом с телом этой… Аллы, кажется. — Но… Он что, один на свете, такой пистолет? — Девочка, ты хотя бы понимаешь, что происходит? Кто, кроме тебя, мог его взять из дома? — И что? По-вашему, если я взяла пистолет, то я убила Аллу? — Я прекрасно понимаю, что у тебя сломана нога, что ты из дома не выходишь, но… Этот твой детектив. Признайся: ты ему отдала дядин «Вальтер»? — Да я его вообще не брала! — А кто? Кто брал? — Не знаю. — У кого еще были ключи от квартиры? — Не знаю. Может, воры? — Боюсь, не было никаких воров. Видишь ли, вся информация, касающаяся этого дела, поступает ко мне по моим каналам. Особым каналам. — Федор Миронович! — Что? Что такое? — Не надо об этом! — Ты думаешь, телефон прослушивается? Я как-то… Хорошо. Но не было никакого взлома. Это точно. У кого еще были ключи кроме тебя? — Я только предполагаю. — Что предполагаешь? — У… папиной жены был ключ. — Вот как? — Она делала дяде уколы. — Но это совсем не значит, что у нее был ключ. — Когда он умер… Я так думаю, что это она сделала смертельную инъекцию. А потом вышла из квартиры и заперла за собой дверь. У нее был ключ, я уверена. — Что ж. Это пригодится. — А у вас, Федор Миронович? — Что у меня? — У вас разве не было ключа от дядиной квартиры? Вы ведь были не только его адвокатом и доверенным лицом, вы были чуть ли не единственным его другом. Он так болел последние месяцы. А меня не было рядом… — Мариночка, уж не думаешь ли ты… — Вы знали про пистолет. Ведь это он с вами, а не со мной возился с этим оружием. Вы, кажется, даже за город ездили, стреляли. — Мариночка… Надеюсь, ты не будешь этого говорить следователю? — Да они сами все узнают. — Да… Неприятная история. — Я понимаю, что этим пистолетом хотели указать на меня. — А когда ты его в последний раз видела? — Кажется, в день похорон. Мы с Марком разбирали дядины вещи… Да, ключ от ящика стола лежал в вазочке. Мы открыли его и… Увидели пистолет, а потом Марк сказал: «Давай пока не будем это трогать». — И? — И все. Я больше не заходила в дядин кабинет. — А ящик? Ящик заперли? — Не знаю. Там оставался Марк. Я была такая потерянная… — Понимаю. — Федор Миронович, я позвонила, чтобы извиниться. Мне не надо было с вами ссориться. — Да-да. Если тебе кто сейчас и может помочь, то это я. Ты должна слушать только меня, Мариночка. — И что мне делать? — Последовать моему совету: ложись в клинику. На время, пока все утрясется. А потом… — Потом я оттуда выйду? — Ну разумеется! — А перед тем, как лечь, мне надо пройти освидетельствование у врача? — Это необходимо, чтобы тебя никто не беспокоил. — А завещание? Мне не надо писать никакого завещания? — А почему это тебя так беспокоит? — Разве я не могу умереть? — Ты молодая женщина, ты еще сто лет проживешь! — Но если… — Что если? — Меня последнее время посещают мысли о… — Вот этого не надо. — А скажите, в дядиных бумагах нет никакого распоряжения насчет моей преждевременной смерти? — О чем ты говоришь? — Ведь других родственников у него не было, а моему отцу он ни под каким предлогом не оставил бы ни копейки. И что тогда? Если со мной вдруг что-то случится? — Виктор очень надеялся, что у тебя будут дети. — А если нет? Если не будет никаких детей? — Тогда… Нет, ничего. — По-моему, я имею право знать. Я так понимаю, что вы заинтересованное лицо, Федор Миронович? — Ну он хотел бы, чтобы я остался твоим представителем в совете директоров. Даже если ты не будешь владеть контрольным пакетом акций. Просто Виктор очень много сделал для этого предприятия. В работе была его жизнь, ты же знаешь… — Да. Я поняла. И все-таки мне бы хотелось взглянуть наконец на бумаги. — Что ты в этом понимаешь, Мариночка? — Ничего. Мне все равно сейчас нечем заняться. Буду читать законы, слушать новости, интересоваться политикой, экономикой. — О господи! — Это так страшно? — По-моему, тебе надо снова выйти замуж, подумать о детях. Это гораздо лучше для тебя, чем какие-то дела. — И… за кого? — За достойного молодого человека. — И где я такого найду? — Приезжай в родной город, оглядись, поживи немного у нас, если боишься останавливаться в квартире Виктора. Хочешь, Мирон за тобой заедет? — Когда надумаю, я позвоню. — Дать тебе его телефон? — Телефон? Его телефон? А что я ему скажу? — Что звонит Марина, любимая клиентка отца, хочет приехать в гости. — И он все поймет? — Он умный мальчик. — Хорошо. Я все сделаю, как вы скажете. — Ну вот и умница. — Я записываю номер… Звонок. — Алло? — Дочка? Это ты, дочка? — Как зовут вашу дочь? — Что? — Как зовут вашу дочь? Кому вы звоните? — Я… Дочке звоню. — Боюсь, что вы не туда попали. Меня зовут Марина Сергеевна Водопьянова. А вас как зовут? — Что? — Вы не хотите наконец представиться? Мы уже столько общаемся исключительно по телефону. Или я вас знаю? Короткие гудки. |