Книга Форель и Фемида, страница 46 – Найо Марш

— А вот и мистер Аллейн!

Он двинулся навстречу Аллейну. Подойдя вплотную к Марку, Аллейн увидел тревогу в глазах Розы, которая провожала Марка взглядом. Удовольствия, которое минуту назад испытывал от этой сцены инспектор, как не бывало.

— Доброе утро! — поздоровался Аллейн. — Извините, что снова к вам вторгаюсь и опять буду вам надоедать. Постараюсь не задерживаться надолго.

— Пустяки! — любезно ответил Марк. — Кого бы вы хотели увидеть?

— Собственно говоря, вас всех. Большая удача, что вы собрались вместе.

Вместе с Марком Аллейн подошел к остальным.

— Да уж, Рори, — прокричала леди Лакландер, как только он подошел поближе, — вы нас в покое не оставляете! Что вам на этот раз нужно? Может быть, прикажете снять с себя одежду?

— Вот именно, — сказал Аллейн. — В общем и целом.

— Как же это понимать? Что значит «в общем и целом»?

— Мне нужна та одежда, в которой все вы были вчера.

— Как я убедилась, читая детективы, это называется «личным досмотром».

— Да, в некотором роде, — холодно ответил Аллейн. — Именно так.

— И кто это сказал, — неизвестно к кому обратилась Китти Картаретт измученным голосом, — что у полицейских незавидная судьба?

За этими словами последовало неловкое молчание. Казалось, что остальные, одобрительно отнесясь к тому, что Китти отважилась пошутить при создавшихся обстоятельствах, все же не могли вынести ее чересчур свойского тона, который смутил даже Джорджа. Он неуверенно улыбнулся, леди Лакландер приподняла бровь, а Марк уставился в землю.

— Речь идет о той одежде, — спросила леди Лакландер, — которая была на нас, когда убили Мориса Картаретта?

— Да.

— Милости просим, — сказала она. — Что я вчера надевала, Джордж?

— Право, не помню, мама…

— И я не помню, Марк!

Марк ответил ей улыбкой.

— По-моему, бабушка, на тебе была зеленая накидка, тропический шлем и дедушкины сапоги.

— Верно! Зеленая накидка! Я скажу служанке, Родерик, она все вам передаст.

— Спасибо, — сказал Аллейн и перевел взгляд на Джорджа. — А на вас что было?

— Э… подбитые гвоздями башмаки, чулки и брюки гольф, — громко ответил Джордж. — Наряд не модный, ха-ха.

— А по-моему, — вяло заметила Китти, — не одежда красит человека.

Джордж подкрутил усы, но на Китти не посмотрел. Видимо, он чувствовал себя не в своей тарелке.

— А на мне, — добавила Китти, — была клетчатая юбка, джемпер, а сверху жакет. Как видите, стиль чисто деревенский, — попыталась она пошутить, — но мы ведь играли в гольф.

В ее голосе послышались слезы.

— А туфли? — спросил Аллейн.

Китти продемонстрировала свои ноги. Это были красивые ноги, заметил Аллейн. На крошечных ступнях красовались туфли из крокодиловой кожи на немыслимо высоких каблуках.

— Обувь, конечно, не деревенская, — проговорила Китти со слабой улыбкой, — но ничего лучшего не нашлось.

Окончательно смутившись, Джордж не знал, куда девать глаза, и переводил взгляд с туфель то на свою мать, то на виднеющуюся в отдалении нанспардонскую рощу.

— Если позволите, — сказал Аллейн, — я возьму на время одежду, перчатки и чулки. Мы заберем их в Хаммер-фарме по дороге в Чайнинг.

Китти согласилась. Она поглядывала на Аллейна так, как смотрит женщина, пусть даже смертельно усталая, на флакон настоящего «Диора», обнаруженный на дешевой распродаже.

— Тогда я потороплюсь, — сказала Китти, — и все для вас приготовлю.

— Можете не спешить.

— На мне был белый теннисный костюм, — сказал Марк. — Когда я возвращался домой, то снял теннисные туфли и надел ботинки.

— А ракетка у вас была?

— Да.

— И когда вы перешли через Нижний мост, вы взяли еще этюдник леди Лакландер и ее сиденье-трость?

— Верно.

— Кстати, — спросил его Аллейн, — вы ведь прямо из Нанспардона отправились на теннис?

— Я заглянул к пациенту в деревню.

— И к дочурке садовника! — добавила Китти. — Садовник сказал мне, что вы вскрыли ей абсцесс.

— Да-да! Бедная девочка, — охотно подтвердил Марк.

— Значит, у вас был с собой и ваш саквояж? — спросил Аллейн.

— Он небольшой.

— Но все же кое-что весит.

— Да, конечно.

— А леди Лакландер оставила свои принадлежности в полном порядке?

— Ну, — сказал Марк и улыбнулся бабушке, — более или менее.

— Вздор! — вмешалась леди Лакландер. — Никаких там «более или менее»! Я женщина аккуратная и всегда за собой убираю.

Марк открыл было рот, но смолчал.

— А как насчет тряпки для вытирания кистей? — спросил Аллейн, и Марк бросил на него тревожный взгляд.

— Да, врать не стану, про тряпку я позабыла, — величественно ответила леди Лакландер, — позабыла, когда все складывала. Но я аккуратно ее сложила и засунула под лямку рюкзака. Почему ты так смотришь на меня, Марк? — гневно спросила она.

— Видишь ли, бабушка, когда я пришел в ложбину, тряпка вовсе не была аккуратно сложена, а висела в стороне, на кусте вереска. Я снял ее и положил к тебе в рюкзак.

Все обернулись к Аллейну, словно ожидая, что он скажет. Однако Аллейн промолчал, и, немного подождав, леди Лакландер произнесла:

— Ну, ладно, это никакой роли не играет. Сходи в дом — пусть соберут вещи. Служанка знает, что я надевала.

— И насчет моих вещей не забудь! — сказал Джордж, и Аллейн подумал, что немного осталось домов в Англии, где такие заботы можно поручить прислуге.

Леди Лакландер обернулась к Розе.

— Ну, теперь разберемся с тобой, дитя мое.

Но Роза смотрела перед собой невидящими глазами, на которые снова навернулись слезы. Нахмурившись, она промокала глаза платком.

— Роза! — тихонько окликнула ее леди Лакландер.

По-прежнему хмурясь, Роза обернулась.

— Что-что? — переспросила она.

— Скажи, что ты вчера надевала, дорогая?

— Теннисный костюм, наверное, — сказал Аллейн.

— Да, — кивнула Роза. — Конечно. Теннисный костюм.

— Сегодня ведь мы сдаем вещи в чистку, — вспомнила Китти. — Твой костюм лежит в ящике, Роза?

— Мой?… Да, — ответила Роза. — Да-да, я его туда положила.

— Может быть, поедем и достанем его оттуда, пока не поздно? — предложил Марк.

Роза неуверенно посмотрела на него. Он ответил ей взглядом, а потом ровным голосом сказал: