Онлайн книга «Чернее некуда»
|
– Я близко знаком с мистером Уипплстоуном. Он мне про вас рассказывал. – Да, сэр. Так это, выходит, все, сэр? – Думаю, пока все. Доброй вам ночи, Чабб. – Спасибо, сэр. Доброй ночи, сэр. Он стиснул ладони и вышел из комнаты. – Командос, значит? – не отрывая носа от записей, сказал сержант. II Мистер Фокс старательно трудился, опрашивая группу из пяти человек, устало сидевших в комнате, которая использовалась гостями-мужчинами в качестве бара и курительной одновременно. Здесь пахло застарелым табачным дымом, спиртным, кожаной обивкой кресел и, разумеется, вездесущим сандараком. Общая атмосфера комнаты отдавала утомленным беспутством. Пятерка людей, с которыми беседовал Фокс (при участии непременного сержанта с блокнотом), состояла из чернокожего полномочного представителя одной из африканских стран, его жены, последнего губернатора британской Нгомбваны и его жены, и наконец, сэра Джорджа Аллейна, баронета. Только они из исходных двенадцати почетных гостей и сумели заметить хоть что-то, возможно, имевшее отношение к происшедшему в шатре, и потому остались в посольстве после утомительного отсеивания их компаньонов. Бывший губернатор, сэр Джон Смайт, запомнил, что сразу после выстрела все сгрудились в передней части шатра. Ему возразила леди Смайт, заявившая, что она-то как раз сидела в своем кресле, как приклеенная. Жена полномочного представителя, английского, судя по всему, толком не понимавшая, сообщила, прибегнув к посредничеству мужа, что она тоже осталась сидеть. Мистер Фокс отметил про себя, что и миссис Аллейн, выполняя приказ мужа, также не покинула своего места. Полномочный посол вспомнил, что кресла в шатре были расставлены так, что получилась перевернутая буква V, на острие которой расположились Президент с послом, между тем как гости образовали два расходящихся под тупым углом крыла. – Вот как, сэр? – уютно произнес Фокс. – Понимаю. И стало быть, когда вы, джентльмены, вскочили на ноги, вы машинально устремились в сторону Президента? И оказались в итоге ближе к выходу из шатра, чем он? Я прав? – Совершенно правы, мистер Фокс. Совершенно правы, – отозвался сэр Джордж, неуклюже старавшийся подчеркнуть некую общность, связывающую его с Фоксом, и даже радостно сообщивший в самом начале, что он-де немало о нем слышал, на что Фокс ответил: – Вот как, сэр? А, простите, как ваше имя? Впрочем, именно сэр Джордж и запомнил в каком порядке сидели гости, и хотя Фокс уже получил эти сведения от Аллейна, он с серьезным видом велел их записать. Слева от Президента находился посол, сэр Джон с леди Смайт, супруга полномочного представителя, сам представитель, еще один гость, который уже ушел и, наконец, сэр Джордж. – На краешке для бедных родственников, нет? – беспечно сказал сэр Джордж, обращаясь к Смайтам, которые протестующе хмыкнули в ответ. – Да, понимаю, спасибо, сэр, – сказал Фокс. – А справа от Президента, сэр? – О! – махнув рукой, сказал сэр Джордж. – Мой брат. Мой брат с женой. Да. Удивительное совпадение. И видимо ощутив потребность объясниться, сэр Джордж повернулся к прочим гостям. – У меня брат – полицейский. Смешно, нет? – И весьма известный полицейский, – пробормотал сэр Джон Смайт, на что сэр Джордж ответил: – Еще бы! Еще бы! Не мне об этом говорить, но – он справляется. И состроив радостную гримасу, сэр Джордж засмеялся. – Да, – не поднимая глаз от заметок, сказал Фокс. – Плюс еще четверо гостей, которые уже ушли. Спасибо, сэр. Он оглядел своих слушателей поверх очков. – Перейдем к самому происшествию. Итак: пистолетный выстрел или что-то похожее. Свет в шатре гаснет. Все, кроме дам и Президента, вскакивают. И что они делают затем? – Как это “что делают”? – спросил сэр Джон Смайт. – Ну, скажем, вглядываются в парк, пытаясь понять, что происходит, – помимо концертного номера, который, сколько я понимаю, был прерван звуком выстрела. – Что касается меня, – сказал сэр Джордж. – Я остался стоять на месте. Я различил некоторое – э-э – волнение и – э-э – движение. В общем, нечто такое, что следует подавлять в зародыше, если вы не хотите получить всеобщую панику. – И вы это подавили? – спросил Фокс. – Ну, я бы не решился выразиться столь определенно – просто сделал, что мог. Вернее, сказал. Я кое-что сказал. Правда, негромко. – Если какая-либо паника и начиналась, – сухо заметил сэр Джон, – развития она не получила. – ...не получила, – повторил Фокс. – А когда вы, сэр, произносили свое предостережение, вы стояли, повернувшись внутрь шатра? Спиной к парку. – Да. Именно так, – сказал сэр Джордж. – Вы там ничего странного не заметили, сэр? – Дорогой мой, я и не мог ничего заметить. После яркого света, заливавшего экран и певца, трудно было что-либо различить в темноте. – Разве в шатер на падал отраженный свет? – Нет, – сварливо ответил сэр Джордж. – Не падал. Ничего туда не падало. Экран находился слишком далеко. – Понятно, сэр, – миролюбиво произнес Фокс. Леди Смайт вдруг заметила, что экран отражался в озере – Он слепил нам глаза, так что увидеть что-либо было трудно, – сказала она. Все остальные негромко забормотали, соглашаясь. Мистер Фокс поинтересовался, не поворачивался ли кто-либо спиной к парку, пока было темно, и не вглядывался ли в то, что происходит внутри шатра. Ответы он получил путанные и неуверенные, из них следовало, что душераздирающие вопли миссис Кокбурн-Монфор имели воздействие гораздо большее, чем собственно выстрел. Смайты слышали, как Аллейн запретил Президенту вставать. Все слышали как Президент кричал что-то на родном языке. Полномочный представитель сказал, что Президент выкрикивал приказы. Требовал света. И совсем незадолго до этого или сразу после, сообщил сэр Джон Смайт, он почувствовал как рядом с ним что-то упало. Потом зажегся свет. – Я могу только добавить, инспектор, – сказал сэр Джон, – что мне действительно нечего больше сказать, имеющего хотя бы малейшее отношение к этой трагической истории. Дамы пережили сильное потрясение, и я должен просить вас избавить их от каких-либо дальнейших испытаний. Общий хор голосов выразил искреннее согласие с его словами. Сэр Джордж даже произнес, причем очень громко: – Слушайте, слушайте! Фокс сказал, что это, конечно, весьма разумная просьба, он сожалеет, что пришлось причинить всем им столько хлопот, и спешит заверить дам, что надолго он их не задержит. Однако нельзя не признать и того, прибавил он, что дело это весьма серьезное, не так ли? |