Онлайн книга «Мои покойные жены»
|
– Прости, что мне пришлось разбудить тебя, Деннис. Призрачный свет падал на модели «Короля Георга», которого постигла злая судьба в XVIII столетии, [34] более раннего «Владыки морей» с его неуклюжим парусом на сприте и поблескивающими медью орудиями и «Золотой лани» с желтыми парусами. Свет увеличивал размеры моделей, отбрасывающих огромные тени корпусов и снастей на стены. – Что такое, Берил? – Я видела Брюса. Деннис сел в кровати. – Когда? – Менее десяти минут назад. – Где? – Этот идиот, – негодовала Берил, с трудом сдерживая слезы, – влез ко мне в спальню через окно, хотя спокойно мог подняться по лестнице. Он разбудил меня и сказал… – Где он сейчас, Берил? – Опять ушел. – А ты сообщила ему, что вся полиция графства ищет эту чертову машину? Что теперь его не подозревают в убийстве, но, если он немедленно не вернется, у него будут серьезные неприятности? – Нет. Я об этом не подумала. Понимаешь, он любит меня. Берил села на край кушетки, прижала руки к глазам и заплакала горючими слезами, которые текли сквозь ее дрожащие пальцы. Жалость и сострадание охватили Денниса. Он молча положил руку на плечо девушки и держал ее там, покуда она боролась со слезами, вздрагивая всем телом. – Все в порядке, Берил. – Не все. – Она тряхнула головой, а потом, словно желая переменить тему, бросила взгляд через плечо и добавила: – Если утром небо красно, чуют моряки опасность. [35] – Что говорил тебе Брюс, Берил? Или это нескромный вопрос? – От тебя – нет. – Она прижалась щекой к его руке. – Он просто схватил меня за плечи и сказал: «Ты и я принадлежим друг другу. Мы с тобой одной крови. Мы говорим на одном языке. Я объясню тебе позже». Потом он исчез в этом странном розовом свете. Знаю, что это звучит глупо, но мне польстило, что он влез в окно. – Но Брюс не сообщил… – О чем? – Где он был? Что делал? Хоть что-нибудь? – Нет. Только засмеялся тем же странным смехом, как когда мы говорили с ним о словах, написанных задом наперед. Думаю, он все еще размышляет об этом. Деннис почувствовал ком в горле. – А как насчет… Дафни Херберт? – Брюс никогда не был в нее влюблен! – горячо воскликнула Берил, внезапно убрав руки от лица. – Я знала, что он только играл роль. – Сознательно? – Конечно нет! Брюс полностью убедил себя в том, что он персонаж этой пьесы, потому и вообразил, будто без ума от Дафни Херберт. «Снова игра в притворялки! – подумал Деннис. – Где тут выдумка, а где реальность?» – Надо отдать девушке должное – она тоже никогда не была влюблена в Брюса и знает это. Ее просто загипнотизировал таинственный незнакомец с хорошо подвешенным языком. Она ему совсем не подходит, неужели ты не видишь? – И слезы снова потекли у нее между пальцами. – Успокойся, Берил. Теперь ты счастлива, не так ли? – Да, абсолютно счастлива. Вот почему я плачу. Но я так страдала, Деннис! – Знаю. Берил поднялась. За открытыми окнами шипели волны, холодный ветер задувал в комнату, тусклый розовый свет становился ярче, создавая иллюзию движения моделей кораблей с их золочеными орудиями и паутиной снастей. – Помнишь вчерашний вечер, Деннис? – спросила Берил. – Когда Г. М. выставил нас из комнаты, не дав нам послушать телефонный разговор после того, как на него снизошло вдохновение? А потом сцену в баре, когда твой друг Читтеринг так жутко напился? – Да, помню. – Мне казалось, что я на пределе и больше не смогу этого выносить. Но сегодня утром все выглядит по-другому. Лучше я пойду к себе, дорогой, а то не оберешься сплетен. – Берил попыталась улыбнуться. – Я только хотела сказать тебе, что мне все равно, что бы теперь ни случилось! Голос девушки звучал восторженно. Дверь маленького кабинета закрылась за ней, щелкнув пружинным замком в тишине отеля. Деннис опустил голову на подушку. Ему казалось, что теперь ему не дадут заснуть новые осложнения – проблема Брюса, дико смеющегося в предрассветном сумраке; проблема Дафни Херберт, о которой он старался не думать. Но усталость погрузила его в темноту, прежде чем голова пролежала на подушке две минуты. На сей раз ощущение было не из приятных. Теперь ему снились пиратские корабли Карибского моря, чьи образы смешивались с его собственным опытом на эсминце «Ифрит» у берегов Крита. Босоногие мужчины с серьгами в ушах, взбирающиеся на ванты, смешивались с воем пикирующих «Штук». [36] Критский ад сменился островом Ямайка, где подросток Роджер Бьюли в благодатном субтропическом климате постигал искусство владения ножом и ритуалы вуду. Бьюли казался частью грохота и дыма, угрожая Дафни Херберт. И снова бортовой залп двухпалубного судна слился с ревом «Штуки»… Кто-то резко и властно окликнул Денниса. Он быстро сел, стряхивая сон. Его первой мыслью было, что он проспал весь день и сейчас уже вечер. Небо снаружи потемнело, а ветер был слишком теплым для 6 октября. – Простите, что беспокою вас, – произнес голос стоящего рядом командора Ренуика, – но уже начало одиннадцатого. – Утра? – Конечно. – Ренуик улыбнулся. – Боюсь, что вы останетесь без завтрака, если не поторопитесь. Деннис тряхнул головой, пытаясь прочистить мозги. – Извините, я проспал… – Вы говорили во сне, и я подумал… Скажите, вы не служили во флоте? – Служил. – Неужели? На каких кораблях? – Сначала на «Ифрите», пока он не затонул у Крита, а потом на «Призраке» и на «Стилете». – Эсминцы? Адская работа! Вам понравилось? – Не слишком. Особенно когда бомба угодила в нашу переднюю трубу. – Это… – командор Ренуик сделал вращающий жест рукой возле живота, – до сих пор не дает вам покоя? – Не уверен. Теперь это кажется далеким. Лучше всего я помню игру в покер. Небо за окнами темнело, окутывая вуалью модели кораблей. «Если утром небо красно, чуют моряки опасность»… Командор Ренуик, дышавший коротко и прерывисто, как после пробежки, прочистил горло. |