Книга Последний удар, страница 28 – Эллери Квин

— И стихи никуда не годные, — проворчал доктор, возвращая карточку.

— На сей раз на противоположной стороне опять появились отметки. Что вы о них скажете, доктор?

Толстяк быстро перевернул карточку и уставился на нее.

Ссылка на иллюстрацию: http://oldmaglib.com/book/q/Queen_Ellery__The_Finishing_Stroke_pic2.jpg

Луриа вошел, когда они завтракали. Один взгляд на его сдвинутые брови поведал Эллери, что сегодня утром у лейтенанта неподходящее настроение для рассматривания рождественских коробочек.

— Прошу всех собраться в библиотеке, — без предисловий объявил Луриа. — Где Гардинер?

— В городе, в церкви, — ответил Крейг.

— Пусть тоже придет в библиотеку, когда вернется.

Сидя за библиотечным столом, Луриа все утро допрашивал их с пристрастием, делая заметки в толстой записной книжке. Эллери, который отчитывался последним, позднее обнаружил, что туда не было добавлено ничего нового. У Луриа, как и у любого полисмена на его месте, не оставалось иного выбора, как только снова идти по проторенной дороге. «Вы никогда не видели этого человека раньше?..», «Где и когда вы находились утром прошлого вторника?..». Et cetera ad nausem [52] .

Когда лейтенант Луриа захлопнул книжку и поднялся, Эллери сообщил:

— Между прочим, после того, как вы ушли прошлой ночью, Джон Себастьян обнаружил четвертую подарочную коробку в своей спальне.

Луриа снова сел и снова встал.

— Это не важно! — После паузы он спросил: — Что в ней было?

— Маленький белый частокол — изящнейшая вещица — и намек на грядущее зло.

— Чушь собачья! Вы все окончательно рехнулись. Я ухожу.

— Погодите, лейтенант. Что нового насчет мертвеца?

— Большое ничего. Никаких сведений ни по фотографиям, ни по описанию, ни по отпечаткам. Думаю, в полиции на него нет досье. Во всяком случае, он не из этих краев, насколько нам удалось выяснить. Ну и как вам все это нравится? У меня голова идет кругом!

Вскоре после ленча Эллери позвонили из Нью-Йорка. Он взял трубку в библиотеке, закрыв дверь.

— Докладывает инспектор Квин, — послышался голос отца. — Как желаете выслушать ваш гороскоп, мистер Квин, — напрямик или обиняком?

— Только напрямик, — мужественно ответил мистер Квин.

— Ты говорил, что Расти Браун сделала эскизы восьми мужских зажимов для денег и четырех дамских брошей — каждый со своим знаком зодиака?

— Совершенно верно.

— Твоя арифметика подкачала. Восемь плюс четыре — двенадцать; по крайней мере, так меня учили в школе. Но в мастерской Мойлана сообщили, что они изготовили тринадцать предметов. — Так как на другом конце провода молчали, инспектор осведомился: — Что с тобой, Эллери? Ты не свалился замертво?

— Прихожу в себя после сердечного приступа, — слабым голосом отозвался Эллери. — Говоришь, тринадцать? Так было заказано? Ошибки быть не может?

— У Мойлана ошибок не допускают.

— Тогда скажи вот что. — Голос Эллери окреп. — Тринадцатый предмет тоже имел знак зодиака — фактически был дубликатом одного из двенадцати?

— Да. Это был...

— Подождите, почтенный родитель. Позвольте мне угадать самому. Дублированный предмет был в форме козла? Точнее, Козерога? Два зажима для денег со знаком Козерога. Угадал?

— Потрясающе! — Инспектор был искренне удивлен. — Откуда ты знаешь, сынок?

— Тебе известны мои методы, — скромно сказал Эллери. — Ладно, от тебя у меня нет секретов. День рождения Джона Себастьяна 6 января. Это попадает под знак Козерога.

— Но как ты догадался, что дубликатом был зажим для Себастьяна?

— Это длинная история не для телефонного разговора, папа. У меня к тебе еще одно поручение. Ты меня слышишь?

— Слышу, — мрачно отозвался инспектор Квин. — Иногда меня удивляет, почему я не присылаю тебе ежемесячный счет. Что на этот раз?

— У тебя есть подходящий человек для нудной конфиденциальной работенки в течение пары дней? Например, сержант Вели?