Онлайн книга «Две возможности»
|
Шеф Дейкин сразу же вцепился в него: — Почему вы спрашивали, нашел ли я деньги? Эллери объяснил ему. Дейкин побагровел. — Так не годится! — воскликнул он. — Док Додд должен был сразу же сообщить мне об этом. Пять тысяч долларов! Куда же они делись? Эллери задумчиво постукивал ногтем по зубам. — В пальто не было ни единого цента. И рядом на скале тоже. — Эндерсон мог спрятать их, Дейкин. Возможно, так оно и было. Вы обыскали хижину? — Каждый уголок. Но нашли только три бутылки виски в разных тайниках под полом. — И не обнаружили никаких денег? — Никаких, даже конфедератского десятицентовика. [31] Но это мотив, мистер Квин. — Шеф полиции потер руки. — При нем были эти пять тысяч, его заманили на скалу, ограбили и убили. Эллери поджал губы. — Возможно. — Он поднялся. — Куда вы? — Нужно еще кое-что выяснить. Кстати, Дейкин, не разбогател ли кто-нибудь из ваших местных подонков недавно? — Не слыхал, но займусь этим в первую очередь. — Только потихоньку, Дейкин. — Я не намерен ставить этот вопрос на городском собрании. Кто еще знает о деньгах, кроме дока Додда, Кенни Уиншипа, вас и меня? — Рима, конечно. И Отис Холдерфилд. — Ну, за Римой вы проследите, а Отис вроде бы не из болтливых… — Между прочим, что за тип этот Холдерфилд? Какая у него репутация в Райтсвилле? — Отис — личность таинственная, — усмехнулся Дейкин. — Почему именно его Мак-Кэби подобрал, когда ему понадобился адвокат, никто не знает. Много лет он занимался случайными делами и страховкой, чтобы заработать на хлеб. Секретов Отис знает много — весь высший свет стонет при виде его. А месяц назад он вдруг начал процветать — вылез «из грязи в князи». Въехал в новый офис в «Грэнджон-блоке», курит дорогие сигары, ходит в лакированных туфлях, называет по имени Дональда Маккензи и Дж. С. Петтигру, а Клинт Фосдик сказал мне на днях, что видел Отиса в агентстве Марти Зиллибера присматривающим «бьюик» с откидным верхом. Конечно, все это большей частью в перспективе — завещание Мак-Кэби еще не вступило в силу, но это может произойти со дня на день. Док Додд поручил Отису представлять его интересы, и думаю, Отис будет кататься как сыр в масле. Но он умен и не станет портить репутацию, болтая лишнее. К тому же если эта история о сделке с пятью тысячами до сих пор не просочилась в «Архив»… — «Архив», — задумчиво повторил Эллери и вышел. Он медленно шагал по Стейт-стрит, мимо памятника жертвам Первой мировой войны, мимо мэрии в сторону Площади. Здесь Эллери остановился, глядя в южном направлении, где на углу Лоуэр-Мейн находилось здание редакции «Архива». Он впервые осознал, как сильно оно изменилось. Украшения из позолоченного трухлявого дерева исчезли; фасад сверкал ярко-красной штукатуркой и металлом, на котором сердито поблескивало солнце. Вместо старой вывески, тянувшейся вдоль карниза, под крышей красовался сложный агрегат из неоновых трубок. Обновленное здание возбудило интерес Эллери, он начал переходить Стейт-стрит, но внезапно повернулся, двинулся через Площадь к Райтсвиллскому национальному банку и вошел внутрь. Через пятнадцать минут Эллери вышел, пересек Аппар-Дейд, миновал старый магазин Блуфилда, ссудную кассу Дж. П. Симпсона, винный магазин Данка Маклина, отель «Холлис», магазин мужской одежды Сола Гауди, склад припасов на случай атомной войны. На углу Площади и Линкольн-стрит, где Хэллам Лак (Первый) в 1927 году воздвиг свой греческий храм финансов — Общественную кредитную компанию, — Эллери остановился снова, потом вошел и вышел через двадцать минут. Эллери колебался, рассеянно глядя через Линкольн-стрит на магазин «Бон-Тон», аптеку и универмаг «Нью-Йорк». В понедельник утром на Площади кипела коммерческая деятельность, и его все время толкали. Наконец он двинулся назад вдоль западной дуги Площади к отелю «Холлис». Там стояло такси, в котором сидел водитель и читал «Архив». — Такси, сэр? — Ну, я не намерен идти пешком в Слоукем, — ворчливо сказал Эллери, садясь в машину. * * * В три часа дня Эллери снова был в Райтсвилле, на этот раз на первом этаже южного крыла отеля «Апем-Хаус» перед дверью номера 17. На стук никто не отозвался, он постучал снова. — Вы мистер Квин? — Рядом с ним ухмылялся рыжий коридорный. — Да. — Мисс Эндерсон просила передать вам, что у нее клау… клау… — Клаустрофобия? [32] — Да, сэр. Я записал это слово, но потерял бумажку. Короче говоря, она сказала, что идет в Мемориальный парк. Эллери поспешил назад на Стейт-стрит. Он нашел Риму лежащей под ивой на берегу Маллинс-Крик, в северной холмистой части парка. Юбка девушки была приподнята, и босые пальцы ног мелькали в воде, как маленькие розовые рыбки; чулки и туфли лежали на расстоянии десяти футов, как будто их туда бросили. Когда Эллери подошел, с травы возле Римы взлетела дюжина птичек и расположилась на иве, наблюдая за ним. — Таким образом они выражают недовольство, — промолвил Эллери. — Вас следовало бы назвать Авис или по крайней мере Рара. [33] Как вам это удается? — Я просто лежу неподвижно и ласково с ними разговариваю. Вы легко меня нашли? — Рима вновь держалась дружелюбно, как в поезде. — Вы имеете дело с Нэтти Бампо [34] Квином. — Он посмотрел на нее. — Чувствуете себя лучше? — Гораздо. — Рима села, быстро прикрыв колени юбкой. Когда Эллери усмехнулся, она засмеялась и встала. — Где вы были, Эллери? — В разных местах. Вы проголодались? — Нет. — Неужели вы и едите как птичка? Предлагаю вам снова надеть на ноги эти орудия пыток… — Мы куда-то идем? — Да, нанесем небольшой визит. — Снова? Куда? — Ее лицо вспыхнуло. — В «Грэнджон-блок». — О! Они зашагали по парку. Рука Римы скользнула в руку Эллери. Он улыбнулся и не отпускал ее, пока они не дошли до концертной эстрады оркестра Американского легиона напротив мэрии, спугнув двух подростков, прятавшихся за решеткой. |