Онлайн книга «Несчастливый город»
|
Внезапно Эллери понял, как заставить правду работать на Джима Хейта! С трудом сдержав усмешку, он откинулся назад и сосредоточил все внимание на прокуроре. Первый же вопрос по существу убедил его, что Брэдфорд, высунув язык, бежит по горячему следу. — Вы помните, мистер Смит, что мы обнаружили три письма, написанные почерком обвиняемого, в результате истерической уверенности миссис Хейт, что вы уже рассказали нам о них? — Да. — И вы также помните две мои безуспешные попытки в тот же день выяснить у вас, что вы знаете об этих письмах? — Отлично помню. — Мистер Смит, сегодня вы находитесь на свидетельском месте под присягой, обязывающей вас говорить только правду. Я спрашиваю вас: знали ли вы о существовании этих трех писем до того, как шеф Дейкин нашел их в доме обвиняемого? — Да, знал, — ответил Эллери. Брэдфорд был удивлен. Столь откровенный ответ насторожил его. — Когда вы узнали о них? Эллери сообщил ему это, и удивление Брэдфорда сменилось удовлетворением. — При каких обстоятельствах? — быстро спросил он с легким оттенком презрения. Эллери послушно ответил. — Следовательно, вы знали, что миссис Хейт грозила опасность со стороны ее мужа? — Не совсем. Я знал, что существуют три письма, указывающие на это. — Верили ли вы или нет, что эти письма написаны обвиняемым? Судья Мартин попытался возразить, но мистер Квин встретился с ним взглядом и едва заметно покачал головой. — Я этого не знал. — Разве мисс Патриция Райт не идентифицировала в вашем присутствии почерк ее зятя, как вы только что заявили? Мисс Патриция Райт, сидящая на расстоянии пятнадцати футов, с ненавистью смотрела на обоих. — Да, но это не означало, что так оно и есть. — Вы сами не проверяли почерк? — Проверял. Но я не претендую на звание графологического эксперта. — Тем не менее вы ведь должны были прийти к какому-то выводу, мистер Смит? — Протестую! — не сдержавшись, крикнул судья Мартин. — Выводы мистера Смита никого не касаются. — Вычеркните вопрос, — распорядился судья Ньюболд. Брэдфорд улыбнулся. — Вы даже обследовали принадлежащую обвиняемому книгу Эджкоума «Токсикология» — в частности, страницы семьдесят один и семьдесят два, посвященные мышьяку, где определенные фразы были подчеркнуты красным карандашом? — Да. — Вы поняли из этих фраз, что если планируется убийство, то оно произойдет при помощи отравления мышьяком? — Мы можем спорить до бесконечности о разнице между уверенностью и возможностью, — печально отозвался Эллери Квин, — но, чтобы сэкономить время, отвечаю «да». — Мне кажется, ваша честь, — заявил Илай Мартин, — что это абсолютно неправильный метод допроса. — Почему, защитник? — осведомился судья Ньюболд. — Потому что мысли и выводы мистера Смита, касающиеся уверенности, возможности, сомнений и прочего, не имеют прямого отношения к рассматриваемым фактам. Брэдфорд снова улыбнулся и, когда судья Ньюболд попросил его ограничить вопросы конкретными событиями и разговорами, небрежно кивнул, словно это не имело значения. — Вы были осведомлены, мистер Смит, что в третьем письме говорилось о «смерти» миссис Хейт как об уже происшедшей в канун Нового года? — Да. — Во время новогодней вечеринки вы следовали за обвиняемым, когда он выходил из гостиной? — Да. — Вы весь вечер держали его под наблюдением? — Да. — Вы наблюдали за ним, когда он смешивал коктейли в буфетной? — Да. — Помните ли вы, как обвиняемый последний раз смешивал коктейли перед полуночью? — Хорошо помню. — Где он их смешивал? — В буфетной, рядом с кухней. — Вы последовали за ним туда из гостиной? — Да, через коридор, ведущий из прихожей в заднюю часть дома. Он вошел в кухню и направился в буфетную. Я следовал за ним, но остановился в коридоре у двери. — Он видел вас? — Понятия не имею. — Но вы старались, чтобы он вас не заметил? Мистер Квин улыбнулся: — Нет, но и не старался попадаться ему на глаза. Я просто стоял у полуоткрытой двери из коридора в кухню. — Обвиняемый поворачивался к вам? — настаивал Брэдфорд. — Нет. — Но вы могли его видеть? — Четко. — Что делал обвиняемый? — Приготовил коктейли «Манхэттен» в шейкере, разлил их в чистые стаканы на подносе и потянулся за банкой с горькими вишнями, которая стояла на столе в буфетной, когда в заднюю дверь постучали. Тогда он оставил коктейли и вышел на кухню посмотреть, кто пришел. — Именно тогда состоялся разговор мисс Лолы Райт с обвиняемым, о котором она только что сообщила? — Да. — Поднос с коктейлями оставался в буфетной, и вы видели его в течение всего промежутка времени, когда обвиняемый разговаривал с Лолой Райт у задней двери в кухню? — Да. Поколебавшись, Картер Брэдфорд спросил напрямик: — Видели ли вы, как кто-нибудь подходил к этим коктейлям в промежутке между тем, как обвиняемый оставил их в буфетной, и тем, когда он туда вернулся? — Не видел, потому что там никого не было, — ответил Эллери. — Буфетная оставалась абсолютно пустой все это время? — Если вы имеете в виду одушевленные предметы, то да. Брэдфорд с трудом скрывал радостное возбуждение — он сделал рискованный, но отнюдь не безуспешный ход. Лица Райтов окаменели. — Мистер Смит, вы видели, как обвиняемый вернулся в буфетную после ухода Лолы Райт? — Да. — Что он там делал? — Добавил по горькой вишне из банки в каждый бокал с коктейлем, используя палочку из слоновой кости, потом взял поднос обеими руками и осторожно направился через кухню к двери, у которой я стоял. Я сделал вид, что оказался там случайно, и мы вместе вернулись в гостиную, где он сразу же начал раздавать коктейли членам семьи и гостям. — По пути из буфетной в гостиную к нему подходил кто-нибудь, кроме вас? — Нет. Эллери спокойно ожидал следующего вопроса, хотя видел триумф в глазах Брэдфорда. — Мистер Смит, вы больше ничего не заметили в этой буфетной? |