Онлайн книга «Двойной удар Слепого»
Глеб не очень сильно взмахнул прикладом, его основание пришлось противнику точно в висок, проломив кость. Мерцалов упал навзничь, его тело содрогнулось в агонии. В этот момент подоспел и старший лейтенант Тендряков. Он держал свой «Макаров», нацеленный точно в голову лежавшему неподвижно Мерцалову. – Уже не надо, – тихо проговорил Глеб, отводя ствол «Макарова» в сторону. – Он мертв. А своды театра наполнял мощный хор. Славься! Славься! И раздавался перезвон колоколов. * * * – Ну что, Глеб Петрович, тебе сказать… – генерал Потапчук отошел от окна, приблизился к своему лучшему агенту, обнял его за плечи. – Ты уж прости меня, наверное, я действительно становлюсь старым и мне пора на покой. – О чем это вы, Федор Филиппович? – Спасибо тебе, Глеб, за все. Без тебя мы бы не справились с Мерцаловым. А то, что он мог наворотить, мы расхлебывали бы очень долго, вся страна расхлебывала бы… Ты, можно сказать, национальный герой. – Ну да, и памятник мне при жизни, – Глеб отошел на шаг от генерала и только сейчас заметил, что у Потапчука подозрительно поблескивают глаза и он из последних сил сдерживает слезы. – Что я для тебя могу сделать? На этот вопрос ответа у Слепого не было, и он промолчал, только пожал плечами. – Послушай, давай выпьем коньяка, а? – это был не приказ, а просьба, и в ней Глеб мог бы отказать. – Хорошего? – Что за вопрос! Специально для торжественных случаев припас. Сиверов и сам ужасно устал и чувствовал, что многодневное напряжение, в котором он пребывал, надо обязательно снять. – Согласен, Федор Филиппович. – Ну вот, это дело, – генерал взбодрился, оживленно потер ладони, словно был закоренелым алкоголиком и ему не терпелось опохмелиться. – Я все сейчас устрою, Глеб Петрович, – он заговорщически подмигнул Сиверову. И вышел в свою огромную приемную. Глеб через неприкрытую дверь слышал, как генерал отдает распоряжения. Затем Федор Филиппович вновь появился в кабинете и прищелкнул пальцами. – Ну вот, все устроил. Сейчас принесут закуску. Я им сказал… – Зря вы, может, напрягаете своих людей. Поехали ко мне, думаю, Ирина была бы вам рада. Казенная обстановка, она и есть казенная. – Нет-нет, Глеб Петрович, что ты, что ты! У меня еще много дел. Могут позвонить… – Так взяли бы телефон с собой, и пусть себе звонят. А вы делайте вид, что сидите на службе. – Правильно говоришь, да мало ли что. Генерал не стал дожидаться, пока принесут кофе и закуску. Он открыл шкаф и на низкий столик, за которым не так давно обсуждал с Сиверовым предстоящую операцию по делу Мерцалова, поставил бутылку «Ахтамара». Затем выудил из того же шкафа две рюмочки. – Видишь, коньяк у меня хорош, а рюмки не очень. Для водки они – в самый раз, а коньяк, как ты понимаешь, из таких не пьют. Коньяк пьют, – принялся рассуждать Потапчук, морща лоб, – из таких круглых. Причем его подогревают на спиртовке. – Не проблема, Федор Филиппович, – засмеялся Глеб, вытаскивая зажигалку «Zippo», – она и на ветру не гаснет, и запаха бензина от нее нет. – Да-да, можно подогреть, но не в этих же рюмках? Стекло лопнет. – А может, Федор Филиппович, подогреем всю бутылку? – Как это? Зажигалкой? – удивился генерал. – А мы всунем пузырь в электрочайник, вот и нагреется. – Хватит тебе шутить, Глеб Петрович, – генерал налил рюмки и проворчал: – Ну, бери, что ты меня, старика, волноваться и нервничать заставляешь? Первая рюмка – как на выданье девка, ждать не любит. Глеб поднял рюмку, чокнулся с генералом. – За тебя, конечно же, Глеб Петрович. Без твоего участия сидели бы мы сейчас в дерьме. Помощник генерала принес кофе, тонко нарезанный лимон, шоколад и бутерброды. – Ну вот, чем богаты, не обессудь, Глеб, – виновато вздохнул Потапчук. – Пустое, Федор Филиппович, я, в общем-то, человек неприхотливый. – Знаю, знаю. Но не скромничай. Давай по второй. Человек должен стоять на двух ногах. – Откуда это у вас, Федор Филиппович? – Коньяк откуда? – Нет, эти всякие присказки. – А, эти? Понравились? Убеждают. Еще никто после них выпить не отказался. Это мой отец так говорил. Он, Глеб Петрович, был школьным учителем и для двух, трех и четырех рюмок придумал прекрасные присказки. А дальше не смог. – Как это не смог? – А вот чтобы заставить приятеля выпить пятую рюмку и как-то это обыграть словесно, такого я от него ни разу не слышал. Вопрос напрашивался сам собой. – Он что же?.. – Сиверов не договорил, боясь обидеть генерала. – Хочешь сказать, к пятой рюмке лицом в тарелку падал? Нет, больше четырех не пил, меру знал батюшка. – А что он говорил о четвертой? – О четвертой? – генерал хитро улыбнулся. – Вот когда дойдем, тогда и скажу. – Тогда я вам, Федор Филиппович, скажу о пятой. Сразу, не дожидаясь. – Скажи! – Пятая рюмка все равно что пятое колесо: только мешает. На столе генерала затрезвонил один из телефонов, но Федор Филиппович не сразу поднялся из кресла. И может, не поднялся бы вовсе, если бы не вошел помощник. – Федор Филиппович, Андрей Николаевич Решетов звонит, просит срочно взять трубку. – Черт его подери! Все его люди бездельники, и сам он груши околачивает. А теперь, когда дело сделано, звонит, к чужой славе примазывается… Под это бухтение генерал Потапчук все же подошел к телефону и взял трубку. – Слушаю тебя, Андрей Николаевич. – Спасибо, спасибо, выручил. Правда, дело у нас с тобой, Федор Филиппович, общее, – явно довольным голосом сказал генерал Решетов. И Потапчук почувствовал, что самое важное собеседник пока придерживает. – Ну, чего ты тянешь, Андрей? Не томи, говори главную новость. – Откуда знаешь о существовании главной новости? – Я уже столько лет тебя знаю и столько лет в органах работаю, что мог бы кое-чему и научиться. – Да, поднаторел ты, старый лис. Так вот, тебя приглашает в гости «главный нефтяник». |