Онлайн книга «Арсен Люпен — благородный грабитель»
|
Она не ответила, и я подумал, что ей пришлось обойти дом и подняться по черной лестнице. Значит, она знала, как пройти? Воцарилось неловкое молчание. Она посмотрела на Даспри. По инерции, как сделал бы это в любой гостиной, я представил его. Затем попросил даму сесть и изложить цель ее визита. Незнакомка сняла вуаль, и я увидел, что она брюнетка с правильными чертами лица, быть может, не красавица, но во всяком случае бесконечно очаровательная женщина, что исходило в основном от ее глаз, серьезных и печальных. — Я мадам Андерматт, — сказала она просто. — Мадам Андерматт! — повторил я, не переставая удивляться. И снова — молчание, но вот она заговорила тихим голосом, все больше обретая спокойствие: — Я пришла по поводу известного вам дела. Подумала, что, может быть, смогу получить от вас какие-нибудь сведения… — Боже мой, мадам, я знаю обо всем этом не больше того, что пишут в газетах. Будьте любезны, скажите точнее, чем я могу быть вам полезен. — Я не знаю… Не знаю… Только тогда я заметил, что ее спокойствие было наигранным, а самообладание — только видимость, за которой скрывается огромная растерянность. И мы замолчали, почувствовав себя одинаково неловко. Но Даспри, все это время наблюдавший за гостьей, подошел к ней и сказал: — Вы позволите, мадам, задать вам несколько вопросов? — О да! — воскликнула она. — Так я смогу все рассказать. — Вы будете говорить… какие бы вопросы вам ни задавали? — Да, какие угодно. Он подумал и произнес: — Вы знали Луи Лакомба? — Да, через мужа. — Когда вы видели его в последний раз? — Когда он ужинал с нами. — В тот вечер ничто не могло навести вас на мысль, что вы его больше не увидите? — Нет. Он действительно упомянул о путешествии в Россию, но просто так, мимоходом! — Значит, вы полагали, что увидите его снова? — Через день за обедом. — И как вы объясняете исчезновение Лакомба? — Я никак не могу его объяснить. — А месье Андерматт? — Не знаю. — Однако… — Не спрашивайте меня об этом. — Статья в «Эко де Франс», кажется, намекает… — Она намекает на то, что браться Варен имеют какое-то отношение к этому исчезновению. — Вы тоже так думаете? — Да. — На чем основано ваше убеждение? — Когда Луи Лакомб уходил от нас, в руках он держал портфель со всеми бумагами, относящимися к его проекту. Через два дня мой муж встречался с одним из братьев Варен, с тем, что жив, и во время этой встречи муж получил доказательство того, что бумаги находятся в руках братьев. — И он их не выдал полиции? — Нет. — Почему? — Потому что в портфеле, помимо бумаг Луи Лакомба, находилось кое-что другое. — Что? Она смутилась, собралась было ответить, но в конце концов предпочла молчать. Даспри продолжал. — Вот, значит, какова причина, заставившая вашего мужа не обращаться в полицию и установить слежку за братьями. Он надеялся вернуть бумаги и вместе с ними то, другое… нечто компрометирующее, чем воспользовались братья, чтобы воздействовать на него, шантажировать… — Его… и меня. — О! Вас тоже? — В основном меня. Она произнесла эти слова сдавленным голосом. Даспри посмотрел на мадам Андерматт, прошелся по комнате и опять вернулся к ней: — Вы писали Луи Лакомбу? — Конечно… мой муж был связан… — Вы не писали Луи Лакомбу… других писем, помимо официальных? Простите мою назойливость, но мне необходимо знать всю правду. Писали вы другие письма? Заливаясь краской, она прошептала: — Да. — И эти письма попали к братьям Варен? — Да. — Значит, месье Андерматт знает об этом? — Писем он не видел, но Альфред Варен сообщил ему об их существовании, пригрозив, что опубликует, если муж предпримет что-либо против него или его брата. Мой муж испугался… отступил, не желая скандала. — Однако пустил в ход все средства, чтобы вырвать у них эти письма. — Все средства пущены в ход… по крайней мере я так думаю, ибо с той последней встречи с Альфредом Вареном после нескольких очень грубых слов, в которых он изложил суть их разговора, между мужем и мной больше не существует никакой близости, никакого доверия. Мы живем как чужие. — В таком случае, если вам нечего терять, чего вы боитесь? — Какой бы безразличной я не стала для него, я все же та, которую он любил и мог бы еще любить. О, в этом я уверена, — прошептала она с жаром, — он и любил бы меня до сих пор, не подвернись ему эти проклятые письма… — Как! Ему удалось… Но ведь братья были очень осторожны! — Да, хвастались даже, что у них есть надежный тайник. — И что из этого?.. — У меня есть все основания думать, что мой муж нашел этот тайник! — Надо же! Но где он находится? — Здесь. Я подскочил. — Здесь? — Да, я это всегда подозревала. Ауи Лакомб, человек очень изобретательный, обожал механику и в свободное время для развлечения мастерил потайные ящики с замками. Братья Варен, видимо, заметили это, и впоследствии использовали один из его тайников для хранения писем… и, конечно, других вещей тоже. — Но они же не жили здесь, — воскликнул я. — Вы приехали четыре месяца назад, а до этого павильон пустовал. Вполне возможно, они приходили сюда и, наверное, решили, что ваше присутствие не помешает им в тот день, когда понадобится забрать бумаги. Но они не приняли в расчет моего мужа, который в ночь с 22 на 23 июня взломал тайник, взял… то, что искал, и оставил свою карточку, хотел показать братьям, что ему больше незачем их бояться и что роли поменялись. Через два дня, предупрежденный статьей в «Жиль Блаз», Этьен Варен спешно явился в ваш дом, остался один в этой гостиной, обнаружил, что тайник пуст, и покончил с собой. Через секунду Даспри спросил: — Это просто предположение, не так ли? Месье Андерматт ведь ничего вам не сказал? — Нет. — Его поведение по отношению к вам не изменилось? Не показался ли он вам помрачневшим, более озабоченным? — Нет. — И вы полагаете, что он мог бы вести себя так, если бы нашел письма! Я же думаю, что у него их нет. Мне кажется, сюда приходил не он. |