Книга Гроздья гнева, страница 110 – Джон Эрнст Стейнбек

Мать прошептала на ухо Розе Сарона:

— Ты, может, не поверишь, но твой па был лихой танцор в молодые годы, я лучшего и не видела. — И мать улыбнулась. — Поневоле старые времена вспомнишь, — сказала она. И, судя по улыбкам ее соседей, они тоже вспоминали старые времена.

— В Маскоги лет двадцать назад был слепой скрипач…

— Я раз видел одного ловкача — подпрыгнет и успеет четыре раза прищелкнуть каблуками.

— А шведы в Дакоте, знаете, что делают? Насыплют перцу на пол, женщинам под юбки попадет — и-их! они разойдутся, взыграют, что твои кобылки весной. Шведы часто так делают.

А праведники следили за своими детьми, которым не сиделось на месте.

— Видите грешников? — говорили они. — Эти люди так и въедут в пекло на кочерге. Приходится же набожным людям смотреть на такое наваждение. — А дети слушали их и тревожно молчали.

— Еще один круг, и передышка, — нараспев протянул Уилли. — Поддавай жару напоследок! — Девушки, распаренные, раскрасневшиеся, танцевали с серьезными, благоговейными лицами; рты у них были полуоткрыты. А юноши откидывали со лба длинные пряди волос, скакали, выворачивали ступни носками наружу, прищелкивали каблуками. Танцоры выходили на середину площадки, шли назад, пересекали ее из угла в угол, кружились под громкую, волнующую музыку.

И вдруг музыка смолкла. Танцоры остановились, еле переводя дух от усталости. И дети, словно сорвавшись с цепи, ринулись на площадку и стали бегать, гоняться друг за другом, скользить по полу, стаскивать друг с друга кепки, дергать за волосы. Танцоры сели, обмахиваясь руками. Музыканты встали со своих мест, потянулись, расправили плечи и снова сели. И гитаристы негромко затренькали, подтягивая колки.

Уилли крикнул:

— Следующий танец! Готовьтесь, занимайте места!

Танцоры с трудом поднялись со скамей, и кавалеры снова кинулись приглашать дам. Том стоял рядом с теми тремя. Он видел, как они протиснулись на площадку и пошли к одному из каре. Он махнул Уилли рукой, и тот сказал что-то скрипачу. Скрипач рванул смычком по струнам. Двадцать человек медленно двинулись со всех сторон на середину площадки. Те трое подошли к каре. И один из них сказал:

— С ней я буду танцевать.

Белобрысый подросток удивленно посмотрел на него:

— Это моя пара.

— Ты мне поговори, сопляк…

Где-то вдали в темноте раздался резкий свист. Те трое стояли как в кольце. И каждый из них чувствовал, что его держат сильные руки. И кольцо, не размыкаясь, двинулось к краю площадки.

Уилли крикнул:

— Начали! — Заиграла музыка, фигуры сменяли одна другую, ноги гулко топали по дощатому полу.

К воротам подъехала легковая машина. Сидевший за рулем крикнул:

— Откройте! Нам дали знать, что у вас тут беспорядки.

Сторож не двинулся с места.

— Никаких беспорядков у нас нет. Слышите, музыка играет? А кто вы такие? Что вам нужно?

— Шерифские понятые.

— Ордер есть?

— Какой тут ордер, когда у вас беспорядки!

— Нет у нас беспорядков! — повторил сторож.

Люди в машинах прислушались к музыке, к выкрикам распорядителя, и машина медленно отъехала от ворот и остановилась у перекрестка.

Троих молодых людей, шагавших в середине тесного кольца, крепко держали за руки, и рты у них тоже были зажаты. Войдя в темноту, кольцо разомкнулось.

Том сказал:

— Чисто сработано. — Он держал свою жертву сзади за руки.

Уилли догнал их.

— Здорово! — сказал он. — Теперь хватит и шестерых. Хастон хотел посмотреть на этих молодчиков.

Из темноты появился сам Хастон.

— Вот эти?

— Они самые, — сказал Джул. — Сразу полезли на рожон. Только замахнуться им ни разу не пришлось.

— Ну-ка, посмотрим, что за люди. — Пленников повернули к нему лицом. Они стояли понурившись. Хастон осветил фонарем их хмурые лица. Зачем вам это понадобилось? — спросил он. Ответа не было. — Кто вас сюда послал?

— Да что это вы! Мы ничего плохого не делали. Потанцевать захотелось — только и всего.

— Нет, врешь, — сказал Джул. — Ты хотел ударить того мальчишку.

Том сказал:

— Мистер Хастон, они вышли на площадку, а в это время кто-то свистнул.

— Да, я знаю. Понятые подъехали к самым воротам. — Хастон снова повернулся к тем троим. — Бить вас мы не собираемся. Ну, говорите — кто послал? — Ответа так и не последовало. — Вы такие же люди, как и мы, — с горечью сказал Хастон. — Ваше место с нами. Как же это так вышло? Мы все знаем, — добавил он.

— А есть человеку надо?

— Кто же вас послал? Кто вам заплатил?

— Ничего нам не заплатили.

— И не заплатят. Драки не было, платить не за что. Так ведь?

Один из пленников пробормотал:

— Делайте, что хотите. Мы ничего не скажем.

Хастон опустил голову и тихо проговорил:

— Ладно. Не надо. Только вот что. Не лезьте вы с ножом на своих же людей. Мы стараемся все получше устроить, хотим и повеселиться и порядок поддерживаем. А мешать нам не надо. Вы подумайте над этим. Вы только сами себе вред приносите… Ну так, ребята. Выпроводите их задами. И бить не надо. Они сами не понимают, что делают.

Небольшой отряд медленно двинулся в глубь лагеря. Хастон провожал их глазами.

Джул сказал:

— А что, если всыпать им немножко?

— Не смей! — крикнул Уилли. — Я слово дал.

— Ну, самую малость, — молил Джул. — Ну хоть через изгородь их перебросим.

— Нет! — стоял на своем Уилли.

— Эй вы, — сказал он, — на этот раз отпустим вас с миром. А вы там передайте кому следует: если еще кто появится — целым не уйдет, все кости переломаем. Так и передайте. Хастон говорит, вы такие же люди, как мы, — может, и такие же. Только мне и думать об этом противно.

Они поравнялись с изгородью. Двое из охраны встали и подошли к ним.

— Провожаем гостей — рано собрались домой, — сказал Уилли. Те трое перелезли через изгородь и скрылись в темноте.

Конвоиры быстро зашагали назад, к танцевальной площадке. А навстречу им неслись завывания и визг оркестра, игравшего «Дэнни Такера».

Мужчины все еще разговаривали, сидя на корточках у конторы, и звуки музыки доносились и до них.

Отец сказал:

— Перемены должны быть. Не знаю только какие. Нам, может, и не дожить до того времени. А перемены будут. Народ стал какой-то беспокойный. Толком ни до чего не додумаешься, уж очень тревога одолела.