Онлайн книга «За пригоршню баксов»
|
– Ага, приехали. – Сколько их было? – Двое. – Мужчины? Женщины? – Мужики. – Машина какая у них? – Хорошая. – Понимаю, что не «Запорожец». Марку можешь назвать? «Мерседес»? «Тойота»? Или еще какая другая? – Я не знаю. Но не наша. – Не отечественная? – Нет. Большая такая. Красивая. – Цвет какой? – Черный. – Номер запомнил? – Далеко она стояла. Не рассмотрел. – Ладно. Они сами к тебе подошли? – Ну! Я как раз землю там копал… – На кладбище? – На кладбище. Памятники эти уже привезли, а ставить их нельзя, выравнивать все надо, потом там еще кустарник… Ну, они подошли, сначала памятники смотрели, а я работал, мое дело какое… Потом ко мне подошли. Ты местный? – спрашивают. Ну, местный, допустим. Откуда же мне еще взяться. У меня вон и родители тут похоронены. И дед с бабкой. И брательник мой. Я им и сказал: ясное дело, местный. А это, говорят, графьев Тишковых могилы? А хрен их знает. Это я им ответил. Может, и не их это могилы вовсе. Мне что? Сказали тут памятники поставить, я и ставлю. – А раньше другие были памятники, что ли? – Раньше совсем их не было. – Но могилы-то были? – Были. – Графские? – Говорю же – хрен их знает. Старые там могилы. Почти что ровное место. Никаких тебе крестов. – А откуда знаешь, что именно там надо было памятники ставить? – Во! – оживился Степан. – И те двое о том же спрашивали. А я им: ну откуда же мне знать? Мне сказали: тут ставить. Я и ставлю, мое дело маленькое. – А кто сказал-то? – Барин, ясное дело. – Какой барин? – Ну вот, приезжает тут один – Игорь Александрович. – Марецкий? – Марецкий, да. Он меня нанял, велел памятники ставить. Они тяжелые, попробуй-ка их поворочать. Сам не сподобился… – Давай про тех двоих, – перебил Костюков. – Что еще они тебе говорили? – Шибко они этими могилами интересовались, где графья похоронены. Что, мол, да как. – Точнее! – Ась? – Чем интересовались? – Говорю же – могилками. Кто тут похоронен, когда. Я им как на духу сказал, что ничего не знаю. Могилкам, может быть, уже сто лет. Или больше. Откуда же мне знать, кто там похоронен? Они тогда с другого боку зашли. Кто, мол, помнит? Может, старики? Я им: пойдите, поспрашивайте. – Ну и как? Ходили они? – Ходили. Мне потом наши рассказывали. Очень они о тех могилках любопытствовали. А им все равно никто ничего не сказал. Нет, про то, что баре тут были Тишковы – это да, про это помнят. Имение их вон там, за лесочком было. И хоронили где-то тут, ясное дело. Где же их еще хоронить? В чистом поле? А уж эти могилы или другие какие – кто ж знает, если это было сто лет назад? В общем, уехали они и навряд ли что узнали. – Сколько раз они приезжали? – Я один раз видел. А там кто знает. – Кроме могил, еще что-нибудь их интересовало? – Спрашивали, появлялся ли кто-нибудь до них тут, не любопытствовали. – О чем? – О Тишковых. – Ну и как? – Да вроде не было. Буржуев-то еще когда прогнали? Нас еще и не было тогда. Правильно? Так кому они нужны, эти Тишковы? Вот родственник приехал, Игорь Александрович – ему есть резон колотиться. Он наследник. Глядишь, все к старому повернется, ему эти земли отдадут. А другим зачем графья Тишковы? – Понятно, – прервал тираду Костюков. – Еще что-нибудь интересное расскажешь? – Не-а. – Тогда до свидания. – Так это… – заволновался Степан. – Я насчет литры обещанной. – У тебя дети есть? – Есть, – сказал Степан. – Четверо. Костюков открыл багажник машины, который служил ему филиалом домашнего бара и сильно облегчал процесс общения с противоположным полом, достал запаянную в пластик огромную коробку конфет. – На, – сказал он. – Детям своим отдашь. А пить бросай, мужик. А то у нас уже не страна, а один большой вытрезвитель. Все, до свидания. Нетрезвый Степан выбрался из салона. – И не вздумай конфеты на самогон обменять! – крикнул ему вслед Костюков. – В следующий раз, когда приеду, у детей твоих спрошу! Если они конфет этих не увидят, я тебе башку откручу! Ты понял? – Понял, – обреченно кивнул Степан. – Что же тут непонятного? * * * Сено скошено, но не собрано в стога. Рядом – развалины тишковского имения. Где-то здесь Китайгородцев, судя по всему, и видел косаря. Нашел его Костюков довольно быстро. Заехал в ближайшее село, спросил у местных, кто косил траву во-о-он в той стороне, и ему сразу же указали нужный дом. Хозяину дома было немногим за сорок, звали его Сергей Сергеичем, во двор он гостя не пустил, вышел к Костюкову за ворота. Костюков продемонстрировал ему свое удостоверение. – Ага! – сказал Сергей Сергеич. – Все понятно! Но в дом так и не пригласил. – Мы тут разбираемся с одной историей, – туманно сообщил Костюков. – Дело важное. Нужна помощь. И опять его собеседник повторил: – Ага, все понятно. – Вы про развалины барского дома знаете, наверное. Там в последнее время люди разные крутятся. Приходилось, наверное, видеть? – Нет! – тотчас же ответил Сергей Сергеич. – Не приходилось. Да и не бываю я там. Костюков растерялся бы, наверное, если бы ему не доводилось с подобной публикой встречаться прежде. Поэтому он прибавил серьезности во взгляде и сказал тоном, каким директор школы обычно выговаривает проштрафившемуся сорванцу-пятиклашке: – У меня сведения точные! Приезжали трое: двое мужчин и женщина. Приезжали на «Мерседесе». И вы к ним подходили. – Так я сразу же и ушел, – нисколько не смутился Сергеич. В его взгляде явно проступила готовность помочь следствию. – Нам многое известно, – на всякий случай постращал его Костюков. – Так что будет лучше, если мы поговорим доверительно. – Доверительно! А как же! Тут можете на меня положиться! – Я насчет тех троих. Были они тут, значит? – А как же! – с готовностью подтвердил Сергеич. – Вот как вас я их видел. – А перед ними другие приезжали… |