Книга Полосатый катафалк, страница 28 – Росс МакДональд

Это был маленький человечек в мятом замшевом пиджаке. За очками были обманчиво сонные глаза. Он глядел на меня с тихим спокойствием, словно я являл собой материал для художника.

— Присаживайся, Лью! — Он показал рукой на заваленные книгами стулья. Я остался стоять.

— Значит, хочешь, чтобы я определил автора? Это не всегда легко. Знаешь, сколько в стране художников? Бьюсь об заклад, в радиусе мили их отыщется полтысячи, а может, и тысяча. — Он улыбнулся. — И все как один гении.

— Этот гений написал автопортрет, что может облегчить задачу.

— Если я его встречал.

Вынув из мешочка картину, я протянул ее Мейеру. Он подержал ее в руках, вглядываясь в нее так, как иные из нас смотрят на себя в зеркало, пытаясь различить симптомы опасной болезни.

— Кажется, я действительно видел его работы. Дай-ка теперь взглянуть на слайды.

Я вытащил их из конверта. Он по очереди посмотрел их на свет.

— Да, я его знаю. У него свой оригинальный стиль, хотя есть изменения в худшую сторону. И не удивительно. — Когда он обернулся ко мне, в его глазах была печаль. — Его зовут Брюс Кэмпион. Я видел несколько его работ на выставке молодых художников в Сан-Франциско в прошлом году, Кроме того, однажды я коротко виделся с ним. Говорят, у него потом были неприятности. Его разыскивает полиция по подозрению в убийстве жены. Об этом писали сан-францисские газеты.

— Я не читаю сан-францисские газеты.

— И напрасно. Ты бы сэкономил время и силы. — Он сложил эскиз и слайды и вернул их мне. — Ты идешь по горячему следу?

— Напротив, след сильно остыл.

— Слава Богу. Кэмпион — хороший художник.

— Насколько хороший?

— Настолько, что меня не волнует, как он обошелся с женой, — мягко сказал Мэнни. — Ты живешь в мире контрастов, где только два цвета, черный и белый. Я же вижу множество оттенков, и система наказания преступников, принятая у нас, мне ненавистна. Зуб за зуб. Око за око. Это же закон первобытных племен. Проявляй мы последовательность, то вообще остались бы без глаз и зубов. Надеюсь, он обведет вас вокруг пальца и снова займется живописью.

— Есть опасность, что он еще кого-то убьет?

— Сомневаюсь. Насколько я понимаю, убийцы принадлежат к той категории преступников, кто редко повторяет преступление. Ну а теперь извини, мне надо писать о выставке.

Мэнни Мейер попрощался со мной с кроткой улыбкой. Он не верил в зло. Отец его погиб в Бухенвальде, а сын не верил в зло.

Я проехал по бульвару Сансет, а потом по извилистой улице к дому Блекуэлла в Бель-Эр. Блекуэлл сам открыл мне, отпихнув маленькую горничную в форме. Его взгляд блуждал по моему лицу — так слепой тщетно пытается различить хотя бы проблеск света.

— Ну, что-нибудь узнали?

— Приятного мало.

Он схватил меня за руки выше локтей и принялся меня трясти, словно у него начался приступ пляски святого Витта. Я еле-еле отцепился от него.

— Успокойтесь, я все вам расскажу.

— Как я могу успокоиться? Моей дочери нет уже двое суток. Почему я не помешал им? Почему я не застрелил его?

— Что за чушь, — сказал я. — Давайте потолкуем. Может, присядем?

Он заморгал, словно проснулся от кошмарного сна.

— Разумеется.

Мы оказались в гостиной, обставленной в стиле ампир, что придавало ей сходство с музеем.

Высокомерные Блекуэллы глядели на меня сверху вниз со стен. Один из них, офицер в форме времен войны 1812 года [22] , был, похоже, изображен Гилбертом Стюартом [23] .

Под этим портретом и разместился в кресле полковник, словно давая мне возможность получить наглядное представление о преемственности традиций. Я без приглашения уселся на красный диван с резной спинкой и начал отчет о мексиканских похождениях.

— Добыв новые факты и сопоставив их с тем, что узнал от вас, я пришел к выводу относительно Дэмиса. Этот человек пользуется несколькими именами, и его разыскивает полиция. Его настоящее имя Брюс Кэмпион, и его подозревают в убийстве.

У Блекуэлла отвисла челюсть, обнажив розовое нутро рта.

— Что вы сказали?

— Настоящее имя Дэмиса — Брюс Кэмпион. Полиция Сан-Матео разыскивает его по подозрению в убийстве жены, совершенном весной.

Лицо Блекуэлла стало напоминать потрескавшуюся штукатурку, глаза сделались пустыми. Он стал медленно сползать с кресла — сначала на колени, потом повалился на бок. Седые волосы красиво рассыпались по розовому ковру.

Я подошел к двери и подозвал служанку. Она примчалась бегом на мой зов, маленькие грудки прыгали под форменной блузкой. Увидев распростертого полковника, она воскликнула:

— Что это, он умер?

— В обмороке, радость моя. Принесите воды и губку.

Через полминуты она вернулась с тазиком воды, которую пролила на ковер. Я брызнул водой на полковника и протер губкой его вытянутый лоб. Он приоткрыл глаза, увидев меня, вспомнил, что я ему сказал, и, простонав, попытался снова потерять сознание.

Я похлопал его по лицу мокрым полотенцем. Служаночка стояла и большими голубыми глазами смотрела на это святотатство.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Летти.

— Где миссис Блекуэлл, Летти?

— Раз в неделю она работает в больнице. Как раз сегодня она там.

— Попробуй ее найти.

— Хорошо. Может, пригласить доктора?

— Ему не нужен доктор, если у него все в порядке по части кардиологии.

— По части кардиологии? — не поняла она.

— У него не было сердечных приступов или инфаркта?

— Первый раз со мной такое, — подал голос сам смущенный полковник. Он не без усилия присел, опираясь спиной о кресло. — Годы уже не те. То, что вы сказали, страшный удар для меня.

— Из этого вовсе не следует, что Гарриет умерла.

— Правда? Значит, я сделал поспешные выводы. — Он заметил, что рядом горничная, пригладил волосы и напустил на себя важный вид: — Можете идти, мисс Флевин. И, пожалуйста, захватите этот тазик, он здесь совершенно не к месту.

— Слушаю, сэр! — Она подобрала принесенные предметы и ушла.

Блекуэлл перебрался в кресло.

— Надо что-то делать, — неуверенно пробормотал он.

— Рад, что вы так думаете. Я уже предупредил детективов из Рино. Думаю, что в зону поисков надо включить весь юго-запад, если не всю страну. Это потребует денег.